Я развернулась и побежала со всех ног. Прочь от Ранвила, от его слов, от его ревности и обвинений. И от его ужасного обо мне мнения. Что я готова с любым… буквально с любым лишь после нескольких дней шапошного знакомства. А меня могут только использовать. Не любить! Нет! Никогда! Я же индиго – и я не достойна честного и порядочного ко мне отношения. От меня можно только питаться!
Когда вбежала в наши с Матвеем комнаты, дыхание окончательно сбилось, пульс зачастил. В груди клокотало, жгло и болело.
Хотелось поколотить кого-то как следует. Желательно – Ранвила и желательно – так, чтобы прочувствовал все в полной мере. И мое негодование, и мое бешенство.
Сын вбежал следом и осведомился:
– Мам? Ты чего? Что-то случилось? Я думал вы поговорите с Ранвилом и помиритесь…
– Все то же случилось! Все мужики сволочи! – рыкнула я.
– Я обижусь! – возмутился мой умный сынишка.
Я обняла его и сказала от всей души:
–Хорошо. Не все, только многие. А ты у меня вообще – самый лучший!
Мы немного постояли, обнявшись. Будто создав этот кокон из рук, сплетенных между собой для защиты. Защиты для нас от внешнего мира.
Как ни удивительно, но я почти успокоилась. Близость Матвея придала мне немалых сил, в том числе, и чтобы принять случившееся. Внезапно я поняла только одно – у меня есть мой, настоящий, чудесный мужчина. Который не бросит, не обманет, никогда не предаст. Я прижалась к сыну, прикрыла глаза, и ощутила, что все у меня еще хорошо. Он у меня есть и это самое главное.
Меня окутало спокойное, ласковое, почти кашемировое, уютное тепло. Просочилось под кожу и немного расслабило. Я вдруг, наконец-то, смогла выдохнуть, буквально выдавить тяжелый воздух из легких. Сразу стало легче и как-то комфортней.
Сердце немного утихомирилось, перестало биться о ребра.
Мы разжали объятия и двинулись внутрь.
Покои, выделенные нам в доме Ранвила, выглядели так, словно мы их и не покидали или вышли только лишь на минутку.
Я обходила комнаты, где все оставалось в точности как я и помнила. Разве что все было чисто и убрано.
Пока осматривалась, в дверь постучались.
– Кто? – спросила я с напряжением. Не хотелось продолжать диалог с Ранвилом. Еще немного обвинений и оскорблений, в сочетании с его предложением «простить» – и я могла залепить рирру пощечину. А там… кто знает, как он отреагирует… На эмоциях как хлестанет – и у меня голова с плеч… Я ведь еще ни разу, если задуматься, не наблюдала этого мужчину в ярости. Да и сегодняшняя сцена в саду четко показала хотя бы одно: я совершенно не знаю Ранвила Дарла!