И этот осьминог, приняв самый серьезный вид, кивнул, словно монарх подающий золотой нищему, и вымолвил:
— Нил не против.
«Фей, они издеваются? — внутренне негодовала я.
— Ни разу за несколько сотен лет мне не доводилось наблюдать за восстановлением невинности. Оттого не могу быть уверен в ответе. Но что плохого в поцелуе с тем, кого ты любишь?
— Я его больше не люблю!
— А, тогда, действительно. Тяжелая задача тебе предстоит. Хотя вы же недавно целовались у…
— Ой всё, прекрати! Думаешь, я не ощущаю иронию в твоем голове. Ты с ними заодно!
— Не понимаю, о чем ты.»
— Я согласна только поцеловать. — яростно скрестив руки, прошипела я, стараясь испепелить взглядом всех разом, кроме Фрэнка, конечно. И ещё мысленно поджечь Фея, но эта затея постоянно проваливалась лет с четырнадцати… — Для «дальше» пусть чешет малыми болотами к северным русалкам!
Орхан широко оскалился и довольно захихикал. А успокоившись, поднял указательный палец вверх и сказал:
— Но целовать следует долго и страстно. Дольше пяти минут. Обязательно.
— А вдруг я задохнусь? — зло кинула магу, но тут голос подал привязанный:
— Не волнуйся, я позабочусь, чтобы у тебя не возникло неприятных ощущений.
Взорваться на мужчин гневной тирадой о вопиющем непрофессиональном поведении не удалось. Тройка удивительно быстро вышла из кабинета и спешно закрыла за собой дверь. Оставив меня наедине с самодовольным и ухмыляющимся новым Нилом.