«Я родился в Нижних кварталах, — ответил я. — Там по-другому не
выжить. Либо быстро соображаешь и быстро бегаешь… либо быстро
умираешь.»
«Жуткое место, — ужаснулась Алиса. — Там по улицам одни
каратисты-интеллектуалы разгуливают? Что-то типа района боевых
философов-отморозков?»
«Типа того».
Профессор Соколов увлеченно расписывал формулы нестабильных
соединений на голографической доске. Его пальцы двигались с
артистичной точностью, вырисовывая сложные химические связи с такой
скоростью, будто от этого зависела его жизнь. Я делал заметки в
планшете, стараясь не пропустить важные детали.
— Обратите внимание на эту связь… — Соколов коснулся пальцем
одной из формул так нежно, словно гладил любимую кошку. — Именно
здесь происходит ключевая трансформация…
Я сосредоточенно смотрел на доску, пока не заметил что-то
странное. Рядом с формулами, которые писал профессор, начали
появляться… другие формулы? Полупрозрачные, словно написанные
светящимися чернилами. Я моргнул. Видение не исчезло.
«Ты это видишь?» — мысленно спросил я Алису.
«Что именно?» — она парила рядом с доской, с интересом наблюдая
за лекцией.
«Дополнительные формулы. Вот тут, справа от основной схемы.»
Алиса наклонилась, изучая указанное место так пристально, будто
пыталась увидеть микробов невооруженным глазом.
«Там ничего нет, Сеня. Обычная часть голограммы. Может, в этом
твоем пиве состав какой-то не такой был?»
Я сощурился. Нет, эти формулы определенно не были частью лекции.
Они словно накладывались поверх обычного изображения, дополняя и
расширяя то, что объяснял Соколов. Будто кто-то невидимый вносил
правки в учебник красными чернилами.
— В следующем разделе мы рассмотрим влияние температуры на
скорость реакции, — продолжал профессор, поигрывая указкой, как
дирижер палочкой. — Кто может предположить, как изменится выход при
повышении на десять градусов? Только не все сразу, я не переживу
такого наплыва энтузиазма.
У меня в голове вдруг возникла полная формула расчета, включая
поправочные коэффициенты, которые мы еще не проходили. Словно
кто-то просто положил ее мне в сознание, как файл на рабочий
стол.
— Лес рук, — вздохнул профессор, оглядывая притихшую аудиторию.
— Я вижу столько будущих нобелевских лауреатов, что просто
захлебываюсь от гордости. Вы хоть открывали учебник? Или
используете его исключительно как подставку для пива?