— Профессор, — мой голос прозвучал на удивление спокойно, будто
я констатировал, что на улице дождь, — в вашей формуле есть
неточность.
Соколов замер с указкой в руке. В аудитории воцарилась тишина.
Такая глубокая, что можно было услышать, как в соседней аудитории
профессор философии задает вопрос о смысле жизни.
— Вот как? — Соколов поправил очки, глядя на меня с интересом
хищной птицы, заметившей особо наглую мышь. — И где же, по-вашему,
моя ошибка? Надеюсь, не в выборе профессии?
— В коэффициенте взаимодействия, — я указал на конкретное место
в формуле. — Там должен быть не квадрат, а корень четвертой
степени.
Профессор сверился со своими записями, потом внимательно
посмотрел на доску. При этом он начал чесать бороду так быстро,
словно искал там ответы на все вопросы мироздания.
— Хм, интересное замечание. Но классический подход предполагает
именно квадратичную зависимость… И это подтверждено
экспериментально.
— Классический подход не учитывает квантовые флуктуации на
микроуровне, — слова вылетали из меня сами, будто кто-то другой
говорил моим голосом. Более умный Семен. — При таких концентрациях
реактивов возникает эффект туннелирования, который меняет всю
картину взаимодействия. Это как пытаться играть в шахматы по
правилам шашек, только фигуры периодически телепортируются.
Я почувствовал, как все взгляды в аудитории обратились ко мне.
Костян рядом со мной тихо присвистнул и прошептал:
— Чувак, ты что? Притормози, а то Соколов щас вообще
озвереет…
— Во бота-а-а-ан, — послышался чей-то негромкий голос.
— Нет, он просто шлем виртуалки не снял, думает, что все еще в
игре, — ответил другой.
Но меня это не беспокоило. В голове было кристально ясно. Словно
туман, в котором я жил вечность, внезапно рассеялся, и я увидел
истинную природу вещей.
«Сеня, что с тобой?» — паника в голосе Алисы нарастала. — «Твоя
мозговая активность зашкаливает! Это ненормально!»
«Всё в порядке,» — мысленно ответил я, чувствуя эйфорию. — «Я
просто… знаю. Понимаешь? Я вижу, как всё работает.»
Профессор Соколов задумчиво потер подбородок, его глаза
сузились, изучая меня с интересом энтомолога, обнаружившего
неизвестное науке насекомое.
— Неожиданный подход, сударь Ветров. И весьма неординарный.
Право, я сейчас не знаю, что вам ответить… Давайте вернемся к теме
лекции.