– Нет, спасибо. А где Ким?
– В кабинете.
Она указывает в противоположный конец комнаты. Там проход в небольшой коридор, где, по-видимому, и находится кабинет хозяина дома. Когда Вера уходит, я какое-то время сижу на диване в ожидании Кима. Но нервы мои уже на пределе, и ждать я больше не в состоянии.
– Так... ладненько...
Вытерев влажные ладони о джинсы, встаю и иду в тот коридорчик. Здесь всего две двери. Обе приоткрыты. Слышу голоса за дверью справа.
– Это плохая идея! Дерьмовая. Что станет с твоей репутацией, если пробьют её биографию?
Это говорит не Ким.
– В её биографии нет ничего страшного, – Ким усталым голосом возражает собеседнику.
– Ты уверен? Может, она шлюха! Или ты считаешь, что официантка не может быть шалавой?
– Назар! – рявкает Ким. – Я теряю терпение.
– Блять! Как страшно... – с сарказмом отвечает Назар. – Короче, делай, что хочешь. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал!
Дверь распахивается так резко, словно её пнули. Я не успеваю сделать ни шагу. В коридор выкатывается кресло Назара, и мы встречаемся взглядами. Мужчина въезжает в дверь напротив, и она с грохотом захлопывается. Из кабинета выходит Ким, смотрит на меня. На миг в его глазах появляется вопрос: «Что ты успела услышать, Настя?» Но, видимо, на моём лице всё написано, и Ким не задаёт его вслух.
– Настя, зайди в кабинет, пожалуйста, – открывает дверь шире.
Я мотаю головой.
– Нет.
Начинаю пятиться.
– Настя!
Но я уже на всех парах бегу прочь, чувствуя себя нестерпимо униженной.
Пожалуй, с меня достаточно!
***
– Настя!
Ким ловит меня за плечи, едва я забегаю в свою комнату.
– Это всё ошибка! – лепечу я, вырываясь. – Мне здесь не рады. Ваш брат...
Мужчина разворачивает меня к себе лицом.
– Назар извинится, – твёрдо говорит он. – Мой брат извинится перед тобой за всё, что наговорил.
– Да не надо мне этого...
Потупив взгляд, пытаюсь прийти в себя. За всю жизнь оскорблений в свою сторону я слышала немало. В детском доме, от хамоватых начальников... А мой Пашка никогда не обижал меня, называл только ласковыми словами. И сейчас я растеряна.
Высоко поднимаю голову, чтобы посмотреть Киму в глаза. Откапываю в себе ту бунтарку, которая за словами в карман никогда не лезет.
– Ваш брат может оставить свои извинения при себе. А вот Вы должны сейчас же объяснить, чего именно от меня хотите.