— Тетя Настя? — Удивленный голос Маришки заставил чуть ли не подпрыгнуть на месте. Напугала.
Я обернулась и увидела ребят. Вовка держал за руку сестренку и, как обычно, смотрел на меня исподлобья. Дети были в рваной одежде, грязными и наверняка очень голодными.
Сорвалась с места и подбежала к ним. Села на корточки, крепко обняла обоих.
— Господи, да у тебя ручки ледяные! — вскрикнула, ощупав маленькие пальчики девочки. — Вы почему в такую погоду на улице?
— Бабушка выгнала. Сказала идти побираться. У нее для нас нет покушать, — подала голос Маришка, посмотрев на меня настолько печальным взглядом, что все внутренности сжались.
— Вов? — обратилась к мальчику. — Она вас совсем не кормит?
— Нет, — сказала девочка, вместо него.
— Ты чего говоришь, глупая?! — шикнул на нее брат. — Нормально все у нас. И нечего ходить сюда. Идите к своему бандиту.
Он в который раз ощетинился. И я искренне недоумевала, почему мальчик так категорически отказывается принимать мою помощь. Была одна догадка, но спросить ребенка об этом напрямую, по меньшей мере глупо.
— Так. Идем к вашей бабке! — Я уверенно встала на ноги и направилась к дому. Стучала по окнам так, что они аж задребезжали. И вскоре скрипучая дверь отворилась, являя нам бабку Капу. Ей было не больше шестидесяти, но по внешнему виду можно дать все семьдесят. Она пахнула на нас застарелым перегаром, осмотрела пьяным взглядом и рявкнула:
— Чего приперлись? Денег принесли? Если нет, убирайтесь прочь. У меня не резиновая пенсия, чтобы двух иждивенцев кормить!
Злость заполнила каждую клеточку тела. Глубоко вздохнула, губы поджала. Я не смогла остаться безучастной. Задвинула притихших детей за спину и холодным тоном проговорила:
— Ты совсем очумела?! Это твои внуки! Деньги бухать есть, а детей кормить нет?
— Ты чего тут растявкалась вообще? Если хочешь, забирай этих бестолковых спиногрызов себе. Мне от них пользы никакой. Все во вред!
После этих слов Капитолина захлопнула перед моим носом дверь и все, ушла. Я несколько минут молча стояла. Не верилось, что родная бабка может так жестоко поступить со своими родными внуками.
— Вот что вы наделали?! — взвился Вовка, вырвав свою ладонь из моей. — Она нас теперь не пустит домой! Где нам ночевать с Мариной? На улице?
От ярости, что сквозила в голосе ребенка, во рту встал горький ком. Они оба продрогли. Губки посинели. Нужно срочно их согреть и накормить.