Наверное, мужчинам в жизни проще. Пришёл, увидел, взял, забыл. У женщин наоборот — другая история. Руслан ведь мог предположить, что рано или поздно Сати надоест скрываться в тени!
Наблюдая, как муж разрезает стейк форели, я вспоминаю, чего старалась не замечать на аукционе. Как привлекала всеобщее внимание его любовница, когда торговалась за лот. Она была всё же взвинчена и от чего-то до предела раздражена.
— Ты спал с ней до нашего знакомства? — Мне необходимо узнать правду до конца.
Руслан резко кладёт на тарелку приборы. Перестаёт жевать. Награждает пристальным взглядом, и всё повторяется, как вчера.
— С ней я решу проблему. О разводе забудь.
Он что, на цепь меня посадит, чтобы удержать? А «проблему» временно отправит за границу, чтобы мы не столкнулись где-нибудь, пока не уляжется скандал?
— Ты сейчас издеваешься, да?
— Ничуть, дорогая. Наш брак начинался как деловая сделка, а сделку не расторгают в порыве эмоций.
— Вот оно как?! — офигиваю я. — Значит, наличие любовницы для тебя… ерунда?
— Подумай, что потеряет Алексей и что потеряешь ты в случае нашего развода.
— Мне индифферентно, что потеряет дядя, — в свете всплывшего романа, это правда. — Твои деньги и недвижимость мне не нужны. Давай расстанемся цивилизованно.
— Ты останешься со мной, Ева, — безапелляционно настаивает Руслан, не обращая внимания на вибрирующий на столе сотовый. — В остальном я всё тебе сказал. Нет ничего нерешаемого.
— Ну, да, — ёрничаю я, глядя на высвечивающееся «юрист» и ощущаю, как солёная влага жжёт глаза. — Кажется, твоя «проблема» против списания со счетов. Знаешь, я лучше поеду с Пашей к Демидовым.
Пусть наслаждается общением с любовницей в одиночестве. Я не обязана терпеть этот беспредел.
— Ева, вернись за стол! — приказывает Руслан, когда я, встав со стула, направляюсь к выходу.
Нет.
Приходится ускорить шаг — Немиров подрывается следом.
5. Глава 5.
Руслан
— Мог бы не утруждаться, — язвит моя строптивая жена, когда я, догнав её, берусь за хромированную ручку внедорожника.
Не удивлюсь, если она обогнёт машину и сядет в салон с другой стороны. А, собственно, такой реакции и ожидаю, но Ева этого не делает. Усаживается на сиденье и, уставившись в лобовое стекло, тихо, с надрывом говорит:
— Паша, поехали.
Апатией и женской обидой пропитывается пространство вокруг. Твою же мать! От обречённой Евиной просьбы парни недоумённо переглядываются. Паша вопросительно изгибает бровь: мол, что мне делать, Рус? Сместившаяся расстановка приоритетов приводит всех вокруг в замешательство.