Серьёзно просит продать меня?
А что скажет папа?
Волнение пульсирует в висках, а я достаю апельсины, чтобы приготовить сок. Свеженькие, сочные. Только уверена – это маленькое создание не оценит. Даже если понравится – скажет, что невкусно.
- Ты вредная! – заключает девочка. – Когда ты станешь моей мамой, быстро научишься делать всё, что я скажу.
- О! Это я-то вредная? А ты? Из-за своей вредности страдаешь. Серьёзно, ребёнок, пойди, сними шубку и займи удобное место за столом. Уверена, тебе станет комфортнее, а я сейчас приготовлю сок и принесу тебе.
Девочка скрещивает руки на груди, глядит на меня исподлобья, как загнанный в угол волчонок, но не тот, что боится и поджимает хвостик… нет, она готовится наброситься.
Я люблю детей, но это самый настоящий дьяволёнок во плоти!..
Сок готовится быстро. Так как Алиса всё ещё стоит истуканом, я стискиваю зубы и веду её к столику. Ближайшему, разумеется. Выбирать ей удобное местечко и прыгать на задних лапках, как прислуга, я точно не собираюсь.
- Помоги мне снять шубку.
- Ты ведь можешь сделать это сама? Зачем тебе помощь?
- За меня это делают няни и домработница! – морщит лобик девочка.
- Ну, здесь их нет, поэтому будь добра справиться сама. Мне нужно работать.
Пользуюсь выпавшим шансом сбежать, потому что в заведение входит посетителей. Зачем растить ребёнка таким эгоистом? А люди ещё удивляются, когда смотрят фильмы про вредных детей: вот он – живой пример налицо.
Обслуживаю посетителя, готовлю для него кофе с нашим фирменным бутербродом для перекуса. Краем глаза замечаю, как Алиса пыхтит, но всё-таки справляется со своей задачей: снимает шубку, бросает на стул, стоящий рядом, и садится за стол. Уже лучше.
- Ваш заказ готов. Приятного аппетита, - говорю я, протягивая поднос посетителю.
- Спасибо, Эммочка. Вы всегда так добры, совсем как ваша мама.
Как зовут пришедшего мужчину, я не знаю, но несколько раз я видела его в заведении. Глаза увлажняются от навернувшихся слёз, но я стараюсь дышать глубже, только бы не разреветься. Самый лучший комплимент, который я могла получить – я похожа на маму!
Алиса потягивает сок через трубочку, насупливается, видно, что злится. Она хочет перевоспитать меня? Вот уж не выйдет! Даже если папаша уверен, что сможет купить меня.
Отец возвращается один. Он слишком бледный, и у меня даже дыхание перехватывает от волнения. Что толстосум успел наговорить ему?