В его комнате пусто. Я слышу его голос из ванной, откуда валят клубы пара. Огненные драконы предпочитают купаться почти в кипятке. Никогда не могла этого понять. Эйван часто предлагал принять ванную вместе, но его бесило, что я моюсь в «ледяной воде» как он выражался.
Захожу внутрь и в облаках пара вижу мужа в огромной купальне и хихикающую служанку, старательно натирающую его плечи мочалкой.
Свекровь всегда говорила, что я должна радоваться тому, какой пылкий мужчина мне достался, что его «маленькие увлечения» – это совершенно нормально. Я зачем-то закрывала глаза, думая, что это часть их культуры.
Валькирии Дахраара за такое отношение отрезали бы муженьку самое дорогое, да швырнули бы на съедение снежным волкам. Но я так и не дослужилась до звания валькирии. Я просто покорная жена огненного дракона из Ристайла, имеющая столько прав, сколько даёт мне муж.
– Линда, – строго обращаюсь я.
Этого достаточно. Служанка вздрагивает и заливается краской. Вскочив, она кланяется мне и выбегает из ванной.
Эйван, широко улыбаясь, протягивает мочалку мне.
– Пришла потереть мне спинку? – спрашивает он игриво.
– Пришла просить развода.
Просить? Я пришла его требовать! Откуда эта слабость, откуда робость в голосе?
Эйван несколько мгновений смотрит на меня, не мигая, а затем раздаётся оглушительный хохот.
– Не знал, что ты умеешь шутить!
– Я предельно серьёзна.
Он молчит. Поднимается из воды, так что капли стекают по его телу. Оно казалось мне идеальным раньше, но сейчас мне страшно, когда он приближается. Он поднимает руку, и я инстинктивно дёргаюсь. Но он лишь отбрасывает мокрые волосы назад.
– Боишься, – усмехается он. – Знаешь своё место и осознаёшь положение.
– Мой положение не уступает твоему, – напоминаю я.
– В Дахрааре. Но тебя отдали в Ристайл в качестве гаранта мира. Наш брак – его гарант. А ты хочешь всё разрушить?
Они с мамашей явно читают одни и те же методички «как убедить супругу не уходить».
– Я ничего не хочу разрушать. Но и жить как слепая и глухая декорация я не намерена.
Эйван проходит мимо меня, запахивая на бёдрах полотенце. Его взгляд кажется призывным, будто он думает, что, завидев его обнажённое тело, я не сдержусь и наброшусь на него.
– Ты вчера очень расстроила меня, Вилле, – он цокает языком. – Хочешь расстроить ещё больше? И не только меня. Ты хочешь расстроить правителей и довести наши страны до нового конфликта.