Дрожащими губами я жадно припала к стакану.
– Там… там… был папа. Очень молодой. Не помню его таким. Только на фото видела. И… эта девушка.
– Какая? Та, что была на первом сеансе? Так девушка или женщина? Сформулируй четче, Лаура. Сколько ей лет?
– Двадцать с копейками. Двадцать пять максимум. Просто на первом сеансе она была беременна. В таком положении ее девушкой уже не назовешь. А в этот раз она была без живота. Почему всё время вижу ее? Кто она такая? Она несколько раз повторила: «Ментирас эс ми вида». И эта фраза предназначалась мне. Понимаешь, Матвей? Мне!
– Что? Какая фраза? – не понял Матвей.
– Ментирас эс ми вида. По-испански: ложь это моя жизнь.
6. 6 глава. Вася Пупкин для принцессы
Матвей
– У всех так, не только у тебя, – успокоил ее Матвей. – Мы лжем, нам лгут. Это жизнь.
– Нет, – горячо возразила она. – Я так долго уверяла саму себя, что все можно исправить и что надежда есть. А это ложь. У меня ничего нет. Мужчины приходят и уходят. Я никому не нужна, – ее голос дрогнул. – Если завтра исчезну, то никто даже сразу не заметит.
– Так не бывает, – улыбнулся Матвей. – Ты придумываешь.
– Бывает. Моя подруга Света подумает, что я уехала на пару дней. Мама решит, что не звоню, так как занята. Я лгу себе, что не одна, но у меня ничего нет, – она вдруг уткнулась в его плечо и зарыдала.
Матвей растерялся. В его кабинете пациенты часто плакали, но не так. И не у него на плече. Есть святое правило психотерапии: всегда соблюдать дистанцию между врачом и пациентом. Лаура с легкостью сделала то, чего он не позволял никому: нарушила личные границы. Ему нужно бы встать и пересесть. Показать ей, что так нельзя. Нужно. Да. Вместо этого он медленно поднял руки и неумело обнял ее. Давно забыл, как это делается. Привык утешать словами, как и обязан поступать врач.
Она дрожала в его руках, горько всхлипывая.
– Ну всё, всё, – прошептал Матвей.
И вдруг, сам того не желая, поцеловал ее в теплую макушку. И замер от ужаса. Он не понял, как это случилось. И очень надеялся, что она не заметила. Но она почувствовала. Перестала всхлипывать и дрожать, посмотрела на него снизу вверх и благодарно улыбнулась сквозь слёзы:
– Спасибо!
Мокрые ресницы, веснушки, широко распахнутые глаза, в которых плещется благодарность. А еще губы. Матвей только сейчас заметил, что они красивой формы. До этого как-то не обращал внимание. Они так близко, словно напрашиваются на поцелуй.