“А теперь раздевайся...” - раздался в моих ушах угрожающий шепот, от которого я подскочила в кровати, словно ужаленная ядовитой змеей.
Казалось, через мое тело пропустили разряд электрического тока и я выгнулась дугой, вцепившись пальцами в мягкое одеяло. Невольный крик сорвался с губ, и лишь после этого я наконец осознала, что больше не сплю... Уже знакомый потолок, узорчатая лепнина которого проглядывалась теперь ярче, тоскливо смотрел на меня со своей высоты.
Прогнав остатки липкого, как смола сновидения, я медленно повернула голову в сторону. Тонкая вуаль, которой было занавешено окно, теперь беспокойно подрагивала от порывов холодного ветра. Кто-то открыл оконные створки, по всей видимости, решив проветрить помещение. А еще здесь горели свечи в высоких, витиеватых канделябрах, благодаря которым я теперь могла рассмотреть комнату чуть лучше. Однако, внезапно, мой взгляд выловил неподвижную тень, что восседала прямо у туалетного столика на невысоком табурете. Судя по фигуре, это была девушка. Явно длинные, светлые волосы, собранные в высокую, пышную прическу и ярко очерченная грудь под корсажем. Подол юбки я не смогла разглядеть, так как нечто пышное, объемное, лежало на коленях незнакомки.
Но больше всего меня удивило не ее присутствие, а то, с какой отстраненностью она восседала в углу комнаты. Будто кукла, лишенная жизни, будто манекен, красиво украшенный дорогой одеждой.
- Кто вы? - не выдержав, громко произнесла я. Приподнявшись на локтях, я сморщилась от неприятного ощущения, что вызывали раны каждый раз, когда мне стоило пошевелиться. Но даже несмотря на то, какую силу я вложила в собственный голос, девушка не шелохнулась. Пришлось обратиться к ней вновь: - Вы меня слышите?
Теперь мне было не по себе... Сначала тот парень, от которого по моему телу до сих пор бегали мурашки, а теперь еще и незнакомка, не менее жуткая, чем ее загадочный предшественник. Наверное, стоило подняться и подойти ближе. Может, эта девушка просто уснула, пусть и в таком странном положении? Хотя, наблюдая за тем, с какой ровной спиной она сидела, подобно натянутой струне, было странно верить в действительность ее крепкого сна.
А потом она резко повернула голову. Так резко, что я невольно отшатнулась, испугавшись за целостность ее шеи. Теперь, в свете подрагивающих огоньков, я смогла рассмотреть ее лицо. Она точно была младше меня, лет двадцати, не больше. Аккуратные, ровные черты лица без единого изъяна, делали ее настоящей красавицей. Гладкая кожа, бликующая в теплом свете и черные, как ночь глаза. Она смотрела на меня не мигая, и когда губы ее изогнулись в вежливой улыбке, я вдруг испытала странное, пугающее чувство.