Лоре было как-то не по себе. Испуг прошёл, и нахлынуло чувство
неловкости. Может, так они, на своей Анкиге, любовью занимаются? А
она, получается, согласилась, а потом оттолкнула?
Лора поднялась с травы и стояла в нерешительности, не зная, что
же ей теперь делать. Утешать пришельца не хотелось, казалось
глупым. Это была бы сценка из серии «Прости, дорогой, что я тебе не
дала, и уже не дам!».
А в том, что не даст, она была уверена на все двести – если это
секс, то она пас! Даже теперь. Несмотря на то, что мужчины у неё не
было чуть ли не полгода, и на постель у неё широкие взгляды,
трудно, казалось бы, чем-то её удивить.
Парень он, конечно, симпатичный… да что симпатичный – красивый,
благородный, королевских скорее всего кровей, не зря она его
принцем определила, – но вряд ли она когда-нибудь захочет
поджариться на расползающемся по телу бенгальском огне с
дополнительными ощущениями режущего. Как говорится – прости,
дорогой!
«Дорогой» сидел всё такой же неподвижно-недовольный.
Лариса задумчиво почесала переносицу. Её озадачила только что
пришедшая мысль: если их, анкигянский, секс – только эти дурацкие
искры, зачем же этому принцу… В общем, то, что было под его
роскошным поясом, было тоже роскошным. И весьма. Такая роскошь – и
что, бутафория?!
Но с этой мысли Ларису сбило кое-что другое. Она ещё раз
потрогала переносицу, но уже не задумчиво, а встревоженно, быстро
оглядела руку, побывавшую в атаке искр, потом всю себя… Потрогала
лицо, погладила тыльную сторону ладоней. Что-то изменилось!
Она подошла к фонарю. Сомнений не оставалось. Её кожа стала
лучше! На ощупь – мягче, а на вид, даже в свете фонаря, – здоровее,
чище, комариные укусы – и те исчезли!
Лора потянулась к волосам. То, что они окажутся мягкими, как
шёлк, она в какой-то мере уже догадалась, но то, что они станут
гуще… Это было сюрпризом и привело её в такой восторг, что она чуть
было тут же, не медля, ни кинулась в дом, к зеркалу.
– Так. Нет, – остановила она сама себя, глянув на «голыша» в
ванной. Подходить к нему по-прежнему не хотелось. Не дай бог,
коснёшься, и мало ли что там ещё заискрит или задымит! Может,
конечно, после этого она и превратиться в Елену Прекрасную или
Белоснежку, но экспериментировать желания не возникало, к тому же –
она уже похорошела, а как вредно хорошеть до бесконечности, она
знала не понаслышке, а по неудачному курсу мезотерапии…