Неудобно.
Поясница начинает поднывать, завтра хрен встану.
Ворочаюсь, пытаясь найти хотя бы минимально удобное положение. Конструкция подо мной скрипит нещадно. Простынь смялась в ком и исчезла на полу.
– Никита…
– Все норм!
Скрежет переходит в треск и ножки у конструкции резко подкашиваются. Приземляюсь больно.
– Твою мать!
– Никита, – Лиза свешивается с постели. В комнату проникает слабый свет луны, подсвечивая ее обеспокоенное личико.
– Ммм?
Так даже лучше, что развалилась. Пол ровный. Жестковат, но для спины это только плюс.
Опять же, ничего не скрипит. Пытаюсь закрыть глаза.
– Никита, ты как?! – совсем рядом, практически на ухо.
Лиза спрыгнула с постели и склонилась надо мной. Ладони ощупывают мою голову и тело. Пальцы порхают нежно, опаляя кожу. Не хочется, чтобы она останавливалась.
– Нормально, сплю.
– Иди в постель, – в нежном голоске прорезаются командирские нотки.
– Неа, – нашариваю рядом простыню и накидываю на себя, – настоящий мужик тяготы походной жизни встречает без ропота.
– Ты головой ударился? У тебя сотрясение? – Лиза явно не оценила моего сарказма.
– Высота раскладушки сорок сантиметров всего, плюс подушка смягчила удар. Сотряс в такой ситуации крайне маловероятен.
– Ты из упрямства, да? Это глупо, – садится рядом. – Иди в постель, пожалуйста.
– Не хочу тебя смущать.
– Ты не смущаешь, – Лиза запинается, – точнее смущаешь… Иди в постель.
– Ты не логична.
– Для женщин это нормально. Ты не в курсе? – тянет за руку.
Как раз я в курсе и еще как.
Перебираюсь на постель. На удобном матрасе разваливаюсь звездой, ощущая чистый кайф всем телом.
Лиза, словно мышка, затихает на самом краю.
Чудесно…
Вздыхаю и отворачиваюсь, сдвигаюсь на противоположный край. Подбиваю кулаком подушку. Сложно нам будет с Лизой, ой сложно….
– Никита, – раздается в темноте протяжно.
– Что?
– Я хотела сказать… Точнее спросить…
Шумный вздох.
– Скажи… спроси…
– Не знаю как, я боюсь, ты обидишься.
Жаль, глаза закрыты, иначе я бы их закатил.
– Настоящие мужики не обижаются, Лиза.
– Они делают выводы, – шепчет с сарказмом, – я в курсе.
– А почему шепчешь? Соседей боишься разбудить?
Цокает.
– Ладно, я слушаю, – смиренно затихаю.
– Мне кажется… эммм… что ты… ну…
– Что?
– Хочешь секса.
Очень тонкое наблюдение…
– Да кто ж его не хочет…
– Ты хочешь со мной?
Вопрос с подвохом?
Оборачиваюсь на комочек на противоположной стороне постели. Малышка завернулась в одеяло, словно куколка бабочки. И это в жарищу, которую сама же устроила. За ночь она точно окуклится, а к утру вылетит с крыльями.