- Что со мной было, Василий Васильевич?
- Типичная реакция обычного человека на силу некроманта, - пожал он плечами. – Я знать не знаю, что хотел увидеть Соколовский, но я сказал ему, что так нельзя.
- А… что мой крестик? – я ощупала шнурок на шее, крестик был на месте. – Что с ним не так, почему господин Соколовский обозвал его каким-то там некромантским амулетом? С чего это вдруг?
- Тут он видит больше моего, и значит – у вашего крестика есть такая особенность.
- Какая особенность? И почему он не защитил меня?
- Вы знаете, как работает амулет некроманта?
- Откуда бы? Я до господина Соколовского не встречала ни одного.
- Он препятствует распространению силы некроманта изнутри, а не защищает от той, что пришла снаружи. Защищаться нужно совершенно иначе.
- Можно, я стукну вашего некроманта по голове? – спросила я. – Чтобы не проводил таких экспериментов с живыми людьми.
Я не слишком-то поняла про амулет и защиту. Ну да разберусь, непременно разберусь.
- Я провёл беседу, - Зимин вздохнул. – Он обещал поискать ваши украденные документы. И ещё кого-то из полицейских магов привлечь к этому делу.
Я подумала, что не знаю, как лучше – чтоб нашёл или чтоб нет. Но… где-то же эти документы есть? Вряд ли бросили в печку? Ладно, если вдруг найдут – там и подумаем.
Зимин посчитал мой пульс, посмотрел ещё что-то, видимое только ему одному, и разрешил вставать, умываться и есть. По времени это уже был обед, мне его принесли Анна со Стешей. Неплохая уха, свежий хлеб, чай с какими-то травками – отличный просто обед.
И ещё они рассказали, что вечером было шумно – доктор прямо орал на Соколовского, чего себе обычно не позволяет. И орал, что так нельзя с живыми людьми вообще, а с восстанавливающимися после нападения – так и вовсе. Соколовский выслушал это всё, повинился и был таков.
А после обеда я снова завернулась в одеяло и пошла к доктору в кабинет.
Пришлось подождать – он, сказала Акулина, в операционной, там кто-то топор на ногу уронил. Что ж, дело житейское, бывает и так. Но я подремала немного и дождалась.
- Ольга Дмитриевна, что случилось? – я даже не заметила, как он подошёл.
- Мне нужно поговорить с вами.
- Извольте, - он распахнул дверь в кабинет и пригласил меня войти.
- Благодарю вас, - кивнула я. – Скажите, Василий Васильевич, можно ли мне работать здесь, в больнице? Я умею выполнять все нужные работы по кухне, умею убираться, умею делать перевязки, компрессы и что там ещё бывает, - ещё умею уколы ставить, но ставят ли они тут уколы? – Ещё умею читать, писать, заниматься с детьми, но у вас тут нет детей, только взрослые. Умею шить и вязать. Если бы было, из чего, сшила бы занавески на окно в палату, а то неудобно, когда вечером у нас там свет горит, и люди в окна заглядывают.