– Анастасия, с вами все хорошо?
– Да, – снова выдохнула я без всякой задней мысли, и мне захотелось плакать.
Может, я с ума сошла? А что? Определенно, такое объяснение подошло бы ко всему, что сейчас со мной происходит. Просто кто-то в своем безумии Наполеона видит, а я Пастера. Наверное, я подсознательно чувствую, что у меня есть свои грехи.
– Это хорошо, скоро к вам ваши женихи придут.
Какие, к чертовой бабушке, женихи?
– Какие женихи? – Прошипела я не своим голосом, едва не теряя всякое терпение от пронизывающей все тело боли.
– Ваши женихи! Лорд Кельвин, лорд Себастьян, лорд Дарен, лорд Люсьен и…
– И? – Онемев от перечисляемых имен, все же выдавила я из себя.
– И лорд Бернес.
Тяжело закашлявшись, я еще раз, уже самостоятельно, стукнулась лбом об пол. Нет, а вдруг поможет? Может, мой сон станет немного нормальнее, если это вообще сон. Но мне реально сложно представить, что такое может произойти на самом деле. Впрочем, даже если это сон, вряд ли бы мое подсознание придумало столько женихов, чтобы справится с расставанием с Ильей.
– Одни лорды на мою голову…
– Так вы еще и шутница, Анастасия! – Весело заметил Пастер. – Но вы правы, с юмором жить намного легче.
– А я, кажется, совсем не леди, раз ко мне просто по имени можно, – проворчала я тихо, не желая, чтобы Пастер меня услышал. Но он, конечно, тоже молодец. Хоть бы помог мне встать, а так сидит, о женихах рассказывает. – Пастер, вы не хотите мне помочь?
– Простите, Анастасия, я не смею прикасаться к чужой невесте, – неожиданно выдал этот плод моей фантазии. Реально, у меня даже зубы зачесались от раздражения. – К тому же, вы знаете, Пастерам не принято прикасаться к девушкам, если это не часть поклонения Всевышнему.
Хмыкнув, я кое-как перевернулась, понемногу садясь на холодный пол. Какой все-таки избирательный у Пастера кодекс. Прикасаться можно только во время поклонения Всевышнему, а помочь девушке в беде нельзя.
Стиснув зубы, я волком посмотрела на этого раба Божьего, едва не упав снова. На секунду мне показалось, что лицо Пастера похоже на лицо того психолога с вывески на супермаркете. Наверное, нервишки у меня конкретно шалят, раз всякое видится.
Прикусив губу, стараясь хоть так проснуться, мне пришлось признать, что моя догадка, скорее всего, неверная. Точнее, она определенно неверная. Но что тогда происходит? Как я очутилась здесь? И где это вообще «здесь»? Впрочем, одно я осознавала на тысячу процентов, а именно – я не сумасшедшая! Никогда ею не была, и сейчас становиться не собиралась. Хотя, алкоголики ведь не признают, что они алкоголики!