- За бургерами! Банкует ваша маммита, Савранская Анастейша!
И они наперебой принялись предлагать варианты, самые странные, самые нереальные и неосуществимые, а я слушала их и улыбалась. Потому что это неоценимое счастье – иметь таких друзей.
8. Глава 8
За окном срывались колючие снежинки, а прохожие сильнее кутались в шарфы и куртки. На улице сейчас холодно, а здесь в крохотном кабинете Центра Занятости – наоборот.
Работала батарея, работал радиатор и работали две женщины, сидящие за большими, гулкими компьютерами.
Единственный, кто не работал, была я.
- Нет, диплом подтвердить не могу, я бросила университет на последнем курсе.
- Ага.
И в этом «ага» было столько осуждения, что дальше можно не продолжать.
- Может какие-нибудь курсы?
- Кулинарные… - прошептала в ответ. - Я умею и муссовые торты, и утку по-пекински и дичь, если надо.
С каждым словом мой голос становился тише, а выражения лица сотрудницы биржи грустнее.
- Дичь это конечно хорошо, вот только вряд ли ею заинтересуешь потенциального работодателя. Ну а школу вы хотя бы закончили?
Это было совсем унизительно, но я, готовая на все, молча достала аттестат.
- Да вы медалистка, - цокнула языком женщина напротив. Та, что сидела позади меня, снова осуждающе вздохнула.
- Программа просто легкая была.
- А в университете значит тяжелая, раз не доучились.
Я внимательно посмотрела на прическу говорившей. Тугие, накрученные в локоны спиральки, обрамляли широкое лицо. Считается, что кудрявые люди более легкие и открытые, но не в этом случае. Передо мной сидела яркая представительница партии консерваторов. Я бы даже сказала ее идеологический лидер.
- Уехала за мужем в гарнизон, а сейчас он дослужился до полковника и ушел к любовнице. Молодой. – Зачем-то добавила в конце.
Звучало жалостливо. По крайней мере, обе сотрудницы Центра согласно закивали, словно подтверждали мои слова.
Не объяснять же им, что на вступительном экзамене меня завалили, чтобы освободить место для сына «нужного человечка». Что мамины слезы и конверт в деканат все-таки решили проблему, и я оказалась зачисленной на факультет геодезии и картографии, который возненавидела всей душой.
Я готовилась стать преподавателем французского, читала в оригинале Бодлера и Сулье, как вдруг на меня надели каску и отправили в поле.
А потом появился Александр Кораблев. Высокий, красивый, с мечтами о небе. В нем было столько жизни, что я смогла наконец оттаять и вспыхнуть его мечтой. У нас случился красивый, нежный роман, как в советском фильме. Саша встречал меня с лекций, даже если ему приходилось часами ждать под корпусом: - в жару, ливень или снег. Он всегда провожал меня до дома, звонил из командировок и писал бумажные письма, когда все вокруг строчили смс.