Усилием воли Люба прогоняла этот тихий шепоток, крадущуюся тревогу, настойчиво возвращая мысли к стареньким босоножкам: «Надо начать откладывать сразу после Нового года. Или даже раньше?» и по привычке – профессиональная деформация, не иначе – просчитывала, сколько нужно будет сэкономить в месяц, если начать с нового года, а сколько – если с первого сентября.
Это была нейтральная, удобная и даже уютная тема. Считая в уме, сбиваясь и начиная заново, легко не замечать шумных детей и старушек у подъездов. Одни напоминали о Никите, другие – о соседке Матвеевне. А если вспоминать о другой обуви, считать и пересчитывать, то этой темы хватит до самой квартиры. Ведь в шкафу, нарочно не спрятанные в коробку, немым напоминаем, стояли сапоги.
Люба успела весной в какую-то акцию их починить — мастер на углу то ли от скуки, то ли кто ему подсказал, предлагал поздней весной чинить зимнюю обувь. И починка обошлась недорого, и это было бы чудесно — замечательно, если бы была ещё одна пара на зиму. А вот на новые сапоги деньги собирались со скрипом, постоянно возникали какие-то вопросы, требующие финансов и мешавшие отложить то, что отложить было нужно.
Потому и не складывала Люба в коробку старенькие сапоги. Потому и уговаривала босоножки выстоять и не вводить её в траты.
И на фоне мыслей о сапогах и деньгах было удобно не думать о предстоящем разговоре. А говорить не очень хотелось. Даже просто думать было неприятно. Но спрятаться не получится, и разговор заводить придется.
Она ощущала во рту неприятную горечь, будто уже дышала тем запахом, говорила те слова, что нужно будет сказать, и слышала в ответ неприятные фразы, сказанные неприятным тоном, от которого она будет чувствовать себя снова молоденькой и глупой девчонкой, дурно воспитанной, лезущей не в свое дело.
— Вот справлюсь со всеми делами и сразу же сяду за магию! — уговаривала себя Люба, стараясь не замечать ноющее ощущение в желудке, не просто намекавшее, а откровенно скандировавшее об обеде более чем скромном и давно уже забытом, об ужине, которого нет, и для которого даже продуктов не было.
Так, спокойнее.
Люба медленно вдохнула, представляя, как усядется в любимое кресло…
Как возьмет в руки тонкие стальные спицы…
Как при первом прикосновении они будут холодить ладонь…
Как будут послушны её воле и станут успокаивающе позвякивать…