— Погибла.
— Во время покушения.
— Именно, — Дёма поставил камушек, захватив сразу два кощеевских.
— И часто у вас такое бывало?
— Покушения? Довольно-таки. Мы потому и жили на отшибе — подальше от людей. Вообще, знаешь, я за всю жизнь так и не поняла, чего всем от нас надо.
— Думается мне, что одно, — Кощей почесал подбородок, договаривать не стал.
— А конкретнее?
— А конкретнее, кто-то и как-то прознал, что вы Горынычи. И вот мне интересно, отец твой за тобой не прыгнул, потому что про тебя им, всё-таки, неизвестно?
— Кому — «им»?
— Ковену, полагаю.
— А-а, — Дёма покивала. Что такое «Ковен» и с чем его едят она уже знала — в общих чертах, как и про Завесу с КолдИном. — Ты всё с загадками своими. Интересно, как там папа?
— Как договорённость исполнишь, так и узнаешь.
— Это ты про десять очков?
— Про них.
— Бесчеловечно манипулировать чувствами осиротевшего ребёнка, — отметила Дёма.
— Так ты же говоришь, что не ребёнок.
— Ну а ты говоришь, что ребёнок, — она бегло подсчитала захваченные Кощеем камни. — Напомни, почему ты ещё жив, если такой противный?
— Бессмертный.
— А-а, точно. Печально. Мне вот всегда интересно было, если вы тут все такие старые, как у вас по репродуктивной части?
— Нормально всё, — Кощей закатил глаза. Нет, всё-таки с Ягой Дёму не сравнить. Морена безукоризненно вежлива, хоть и язва, если рявкнет — всегда «результатно», а эта… без царя в голове. Язык как помело. Ещё и юношеский максимализм... — У тебя есть ещё родственники?
— Нет.
— Прям совсем?
— Прям совсем. Им бы твоё бессмертие, — Дёма собрала с доски несколько захваченных камней, Кощей только брови вскинул — упустил игру. — Пас? — вдруг спросила Дёма.
— А ты уже всё подсчитала, да? — он хмыкнул.
— Да. Ровно на десять уступаю. Проверять будешь?
— Не буду. И чего это ты тупила так долго?
— Ничего я не тупила, — Дёма, довольная, собрала камни по сундучкам. — Мне больше нравится играть, не задумываясь. Но я устала ждать — хочу узнать, что ты там хотел мне показать и рассказать.
Кощей встал, махнув скелетонам, чтобы те прибрали стол.
— Идём, — он протянул Дёме руку, и та взяла его под локоток. Милая девочка, хоть и змеюка. Домашняя, добрая, нуждается в любви и заботе, привязывается очень быстро.
Кощей улыбнулся. Наконец, в замке больше жизни. Скоро и Василиса разродится, а там уж не до скуки — памперсы-пелёнки. Благодать.