Еще не открыв дверь в кабинет мужа, я расслышала какие-то звуки – ритмичные удары. В голове зародились определенные ассоциации, но сообразить я не успела. А когда увидела голую задницу своего мужа, то и вовсе потеряла дар речи. Он стоял спиной к двери и методично вбивался в хозяйку ног в красный туфлях на высокой шпильке. И даже не потрудился запереть дверь! И теперь я поняла, чем занята Вероника, ведь туфли эти принадлежали именно ей, и я не раз ее в них видела.
Перед глазами все плыло. Ноги буквально подкашивались, и мне пришлось вцепиться в дверной косяк. От ужаса и отвращения я не то что сказать ничего не могла, я боялась бухнуться в обморок.
Мой приход не остался незамеченным. Да и к этому я точно не стремилась. Вероника выглянула из-за плеча Стаса, взвизгнула и оттолкнула его от себя.
На нее я даже не могла смотреть. Лишь краем глаза видела, как застегивает она на своей пышной груди блузку, как опускает узкую юбку…
Я смотрела на мужа. Он же с невозмутимым видом застегивал ширинку. Если его и смутил мой внезапный приход, то виду он не подал. И у меня с ужасом шевелились волосы на голове по мере осознания, что Стасу ни капли не стыдно, что он не испытывает даже капли угрызений совести…
- Не могла позвонить? – процедил он сквозь зубы.
Мимо меня в этот момент прошмыгнула Вероника. Но на нее я продолжала не обращать внимания.
- Я звонила, но телефон у тебя отключен…
Свой голос не узнала – глухой и безэмоциональный.
- Разрядился, наверное, - пожал муж плечами, занимая место за своим столом. – Чего пришла?
- Я… Сегодня нужно заплатить за учебу Глеба.
- Так заплати, - пригвоздил меня Стас взглядом.
- У меня на карте не осталось денег. Все потратила в магазине. А до дома ехать далеко…
- А раньше ты чем думала? – достал Стас телефон. – Сколько нужно?
Я назвала сумму. Голос свой по-прежнему слышала словно через толстый слой ваты. И губы как будто онемели.
В сумке звякнул телефон, сообщая, что баланс на моей карте пополнен.
- Ты что-то еще хотела? – спросил муж, когда я продолжала какое-то время стоять в дверном проеме.
- Н-нет, - с трудом получилось ответить, а потом и развернуться.
Опомнилась немного я уже на улице. Как спустилась, не помнила. И в голове моей продолжало гудеть.
Ему даже не стыдно!
Что это? Цинизм в наивысшем проявлении? Предательство? Пренебрежение?