— Если только так, но держи телефон наготове, я могу позвонить в любой момент, — строго наказывает он.
— Хорошо, пап, но смею напомнить тебе, что мне не пять лет.
— А для меня тебе будет всегда пять! Ладно, все, мне нужно идти.
И больше не говоря ни слова, он отключается.
— Ну все, собираемся! — восклицает Клава и направляется в свою комнату.
Я иду за ней.
Сильно не наряжаюсь. Это все же библиотека, а не клуб. Уже через полчаса мы выходим и садимся в припаркованную на стоянке машину Клавы.
— Надеюсь, он там будет, а то все мои старания насмарку, — она красит губы, пока мы стоим на очередном светофоре.
— Тогда посмотрим на крутого писателя, от которого ты фанатеешь, — подкалываю я Клаву.
— Угу, и умрем от скуки. Нет, он там будет, я прям чувствую.
Как у подруги развились экстрасенсорные способности, я не знаю, но когда мы приезжаем, она сразу же видит своего журналиста в толпе. А автор-то и правда знаменитый. Нам даже негде поставить машину рядом с библиотекой. Приходится бросить ее в одном из дворов, а потом идти пешком.
Мы все же умудряемся пролезть в толпу преданных читателей, которые стоят с книгами и смотрят на автора с обожанием. Ловя каждое его слово. Клава идет дальше, чтобы встать рядом с Дмитрием, который в первых рядах.
Я решаю постоять в сторонке, чтобы не лезть в толпу, и подышать воздухом, которого тут становится все меньше. Смотрю в окно, которое выходит на оживленную улицу. Все куда-то бегут, хотя сегодня выходной. Этот город не отдыхает даже в выходные.
Поворот вправо. И мир словно меняется. Голоса стихают, и я уже ничего не слышу и не вижу. Мой взгляд прикован к нему и… к ней.
Карим Тагирович — мужчина, который волнует меня — выходит из престижного отеля, на нем все тот же костюм, что и вчера, две верхние пуговицы расстегнуты, но эта небрежность не портит образ. С ним рядом идет эффектная женщина, и да, это не Нелли…
16. Глава 16
Мужчина ведет ее к престижному автомобилю, который припаркован рядом. Это не его авто, на переднем сидении сидит водитель. Карим Тагирович открывает дверь, девушка улыбается ему, благодарит, кивая. А потом встает на цыпочки, так что ее тонкое шелковое платье развевается на ветру, и касается его щеки, что-то шепчет, а потом быстро отстраняется.
Карим Тагирович сначала напрягается, а потом усмехается. Одаривая обладательницу красивых локонов своей улыбкой. Никогда не видела, как он улыбается, так просто, улыбка сразу же молодит его и придает лёгкость.