Сняла солнечные очки и с удивлением уставилась на очень странные красные глаза Рэйеса. В прямом смысле красные, у него радужка глаз была нечеловеческого яркого рубинового цвета! Да кто он такой вообще?
- А вот это ты зря сделала, красавица, - хмуро покачал головой Рэйес.
Не сразу поняла, к чему он это сказал. Но стоило лишь пару секунд посмотреть в красные глаза мужчины, как сразу стало понятно: да, я действительно зря это сделала...
2. Глава 2. Провал
Очнулась я от того, что мне под нос совали склянку, аромат содержимого которой был похлеще запаха нашатыря. Такая дрянь и мертвого поднимет!
Вот меня и подняла.
Ну ладно, допустим, я была очень даже живой, но ощущения были такие, будто умерла парочку раз подряд, а сейчас меня усиленно воскрешали. Всячески трясли, похлопывали по щекам, ну и вот ароматы под нос пихали такие бодрящие, что этот мир, наконец, заново обрел для меня звуки.
— Мисс Фил! Мисс Фил!
Чье-то многоголосье доносилось до меня, как из трубы.
Медленно разлепила один глаз. Затем второй. Второй дался с трудом, но я его все же победила.
Надо мной склонилось несколько человек. Были здесь как студенты в сине-серебристых мантиях адептов академии, так и профессора в темно-синих мантиях сумрачных мастеров.
— О, хвала небесам, вы очнулись! — всплеснула руками Мири́нда, рыжеволосая девушка из числа совсем молодых преподавательниц, с которой мы вполне неплохо ладили. — Вас было так тяжело разбудить... Что с вами случилось, мисс Фил?
А чтоб я знала...
— Где я? — спросила сиплым голосом.
И удивилась, осознав, что еле ворочаю языком. С чего бы? Такая странная слабость...
— Ну как же? — удивилась Миринда, ее брови, такие же рыжие, как кудрявая шевелюра, взметнулись вверх, скрывшись под чёлкой. — В Академии сумрачных странников, мисс!
Да что вы говорите...
Огляделась и поняла, что действительно нахожусь в академии. Вернее, на ее пороге, где оказалась каким-то неведомым мне образом. Вот же они, хорошо знакомые мне ступени из камня цвета слоновой кости и огромный арочный свод главного входа.
Но... Я совершенно не помнила, как шла сюда.
Холм помню. Пики академии вдали помню. А вот дальше... Дальше ничего не помню.
Мысли были какие-то сумбурные, наскакивали одна на другую в безуспешной попытке организовать дружный строй воспоминаний...
Строй вырисовывался кривоватенький. И в этом строе затесались мутные обрывки воспоминаний с чьим-то печальным голосом «Ну я же предупреждал», «Больше так не делай, договорились?» и с чьими-то сильными руками, обнявшими меня, чтобы... чтобы что?