— Красиво говоришь, Леха. Но как-то уж слишком по-взрослому,
расплывчато. Про какие-то общие цели, про выживание. А что это за
цели, поди-ка, никто, кроме тебя, до конца и не знает.
— Ха! А ты умен! — Леха криво улыбнулся. — Может оно и так. Но
согласись, это всяко лучше, чем болтаться вообще без цели, или вон,
как Рощин, на людей с ножом кидаться?
Ну ты и психолог хитрозадый! Вынуждаешь ответить «да»? Да еще
так вопрос построил, что на него по-другому и не ответишь.
— Леха, вот ты говоришь, что вы людям помогаете. — Решив
проигнорировать его вопрос, продолжил я. — Так ты мне лучше и
расскажи, в чем помощь-то? Следить за дядей на остановке? Хм.
Сомнительно. Покрикивать с галерки, пока знакомого пацана хотят
зарезать? Или же безучастно наблюдать со стороны, как жениха
географички какие-то алкаши в расход пускают?
Глаза Короткова яростно блеснули. Он поиграл желваками и
процедил:
— Я узнал про это слишком поздно. Тогда уже ничего нельзя было
сделать. А вот если бы у меня в команде было побольше таких, как
ты…
— Если бы, да кабы… — прервал я его. — Леха, я готов тебе
помогать, но не вслепую. Я должен знать, зачем слежу за дядей на
остановке. Иначе я просто не буду этого делать. Такой уж я
человек.
Коротков немного помолчал, потом разочарованно покачал головой и
сказал:
— Я был о тебе лучшего мнения, Егор. Жаль, конечно, что ты такой
упрямый. Но, если передумаешь, летом я живу здесь. — Он указал на
одну из пятиэтажек. — Двадцать первая квартира. Да, и поосторожнее
тут. В следующий раз меня рядом не будет.
— Намек понял, — хмуро буркнул я в ответ.
Забравшись на велосипед, я покатил прочь. Общение с Коротковым
вызвало во мне чувство омерзения. Никогда не любил людей, которые
пытаются мной манипулировать. Из таких вырастают хорошие политики,
но отвратительные друзья. Не знаю уж, что за игру он ведет, но это
какая-то гнилая игра. Или я просто чего-то еще не понимаю в этой
жизни.
Пацаны ждали меня у ДК. Лица у всех были напряжены. Даже обычно
разговорчивый Женька Андреев сейчас хмуро молчал.
— Парни, вы что такие кислые? — улыбнувшись, спросил я.
— Егорыч, он же мог тебя убить, — ответил Колька Раевский.
— Ну, не убил же.
— Слушай, извини, но я на такое не подписывался. Мне еще жить
охота, — угрюмо произнес Колька.
— И мне тоже, — присоединился к нему Мишка Борисов. — А если бы
тебя рядом не было? Что бы мы с Серегой тогда делали? Походу, этот
пришибленный чуть что, сразу за нож хватается.