— Меня не волнует то, что ты хочешь, — мягко отвечает он, удерживая мой взгляд, словно вбивает мне эту мысль в голову.
Сглатываю.
Я ничего не добьюсь, с ними всеми бесполезно разговаривать.
Резко разворачиваюсь, собираюсь зайти в храм и там публично озвучить свое твердое: «НЕТ».
Эрения вырастает перед моим носом. Сдувает с ладони мне в лицо какую-то пыльцу.
Разум молниеносно накрывает туманом.
***
Эйнар.
Эрнар Торгерт едва ли не впервые ощутил удивление. Редкое и не присущее ему чувство. Какая ирония судьбы или дурная шутка богов — друиды назвали имя, которое он не ожидал услышать даже в бреду.
Лорет Аргус Ричи.
Потомок проклятого семейства, истребленного, как он думал, на корню. Но нет. Вот она. Возможно последняя из всего всего рода и единственная носительница грязной и до безумства нужной именно ему крови.
Стоит перед ним, смиренно потупив взор. Маленькая, жалкая, бледная как полотно. На первый взгляд — в ней нет ни крупицы величия ее предков.
Но это она.
Он вдыхает ее запах и чувствует нужную кровь. Запах доказывает, что никакой ошибки нет. Друиды не сошли с ума. И фамилия Ричи — не случайное совпадение.
Идиотами оказались только его люди, утверждающие, что ни одного потомка рода Ричи не осталось, а у ублюдка Аргуса с его женушкой-ведьмой не было детей.
В начале, увидев Лорет впервые — Эйнар жаждал свернуть отпрыску Ричи шею. Плевать на собравшихся гостей, на брачную договоренность. Плевать на все. Ее не должно существовать.
Но затем он окончательно осознал, какая удача свалилась ему в руки. Справедливость восторжествовала. Он заставит эту тварь ответить за деяния ее предков и исправить ситуацию…
С ее семейки все началось, на ней и закончится.
Нужен ли ему наследник от грязнокровки?
Нет. Ему нужен просто наследник, эта дрянь его ребенка все равно не увидит. А кто его настоящая мать — он вычеркнет. Забудет.
Эйнар смотрел на нее, пока жрец читал свою свадебную проповедь, смотрел и чувствовал, как гнев пропитывал каждый его сустав. Разливался по венам ядом, отравляя сознание и зарождающийся интерес.
Она не интересовала его как девушка, только как неведомое существо, чудом оставшееся жить в мире, где ей не место.
Она бы не заинтересовала его даже если во вселенной не осталось бы других женщин.
Она не вызывала у него ничего, даже если откинуть ненависть.