— Даже если какие-то коротышки здесь и были, то Жадов сам с ними
сговорился, — тем временем продолжал Рудников. — Уверяю вас, он для
того и в кондитерскую ушел, чтобы его не заподозрили. И дверь
оставил открытой.
— А головой он тоже сам ударился? — поинтересовался я, показывая
на следы крови.
— Да его подельники просто пожадничали, — отмахнулся Трудников.
— Задержались в лавке, собирая драгоценности. Или сам Жадов не
утерпел и вернулся раньше, чем договаривались. Вот им и пришлось
импровизировать.
— Тогда, получается, что коротышки все-таки были? — ехидно
улыбнулся я. — А еще десять минут назад вы утверждали, что Жадов их
просто выдумал?
Степан Богданович возмущенно запыхтел.
— А может, и выдумал, — упрямо сказал он, — и головой о дверь он
мог сам удариться. Видел я таких фокусников, ничего сложного.
— Не хотите ли попробовать? — предложил я. — Проведите, так
сказать, следственный эксперимент. Шарахните затылком о дверь, и
посмотрим, что с вами будет.
Прудников недовольно поджал губы.
— Ладно, давайте осмотрим лавку, — предложил я.
— Останьтесь снаружи, — приказал следователь городовым. —
Отгоняйте покупателей и любопытных.
Городовые привычно вытянулись возле двери. Они были рады
возможности поскучать на солнышке и поглазеть на молодых горожанок.
А мы с Прудниковым вошли в лавку.
Она в самом деле была разгромлена, по-другому и не скажешь.
Причём громили её долго, качественно и со вкусом. Мягкие кресла для
посетителей были перевёрнуты и валялись на полу, все витрины
разбиты, под ногами хрустели битые стёкла. За прилавком я заметил
дверь в служебное помещение. Через неё был виден открытый сейф.
— Полюбуйтесь, Александр Васильевич, — сказал Прудников, разводя
руками. — Можно ли всё так разгромить, чтобы никто ничего не
услышал? Ведь буквально в двух шагах отсюда были люди.
— Существует магия, которая глушит звуки, — напомнил я.
— Так это уже не бандиты, а настоящие колдуны, получается, —
парировал Степан Богданович. — Может, они и магическую академию
закончили?
Я пожал плечами.
— Может быть.
Но отчасти Прудников был прав. Витрины лавки громили с какой-то
особенной лихостью. Обычные грабители действуют более рационально.
Среди осколков на полу блеснуло что-то тускло-желтое. Я наклонился
и поднял золотое кольцо. Видимо, грабители случайно обронили
его.