Отец вновь меня бьёт. Он выходит из себя. Ведь я позволил себе дерзить ему, да ещё и при свидетелях.
От очередного пропущенного удара меня начинает душить злость, и я вновь проделываю тот трюк с подныриванием под руку. Однако мой отец дважды не ошибается, и он, конечно, предугадывает мои действия. Сжав мои плечи, ловко перекидывает через себя. Я лечу на пол и больно ударяюсь спиной.
– Это же бокс! – выплёвываю в отчаянии. – В боксе так нельзя!
– Да ты мне надоел, – бросает отец, стягивая перчатки с рук.
Они падают мне на живот, а сам он покидает ринг.
– Ладно... Пойдём обсудим детали твоего бизнес-проекта, – говорит отец Альберту, после чего они покидают зал.
А я остаюсь лежать на полу ринга и разглядывать белоснежный потолок и лампочки на нём.
В спине вроде что-то хрустнуло, когда я шмякнулся, но это неточно. Да и ныть я на эту тему не собираюсь. Отцу это не нравится. Он же мужиков из нас воспитывает.
Воспитатель хренов…
Вот она моя жизнь во всей красе – прекрасная картинка внешне и уродливая реальность внутри.