Он делает еще шаг, и его железная грудь практически касается моей, вынуждая почувствовать, какими тугими стали мои соски под шелковой тканью сорочки.
И все же я нахожу в себе силы отвлечься от сладко томящего чувства внизу живота. Это все неправда. Это все вино и игра опьяненного воображения.
— Глеб. Я не знаю, что в твоей голове, но попрошу тебя соблюдать границы. Не ставь меня в неловкое положение. Мне это не нравится.
— А мне не нравится, что такая сложная, сильная и красивая женщина боится принять факт, что может быть интересна мужчинам.
— Глупости, — огрызаюсь я.
— Ты веришь в это, но на самом деле твоя неуверенность в себе делает тебя слепой. Ты даже не видишь, насколько безразлична моему брату.
Он снова попытался укусить меня, и на этот раз в моей ослабшей броне остались следы от его зубов. Я снова отступаю, но Глеб шаг за шагом преследует меня, пока я не ударяюсь лопатками о кирпичную стену. А в следующую секунду оказываюсь прижата к ней его сильной грудью.
— Да брось, Лена. Он даже не смотрит на тебя. Все, что он дает тебе, — унижение. Сколько ты еще будешь терпеть это?
Глеб наклоняется ниже, и я проглатываю тихий вздох, максимально вжимаясь в стену, будто это спасет меня от жара его тела.
— Будь смелой, Лена. Скажи мне, чего ты хочешь?
— Тебя это не касается, — пытаюсь укусить в ответ, но я знаю, что это жалкая попытка.
— Хочешь, я буду первым?
— Это лишнее, — шепчу я и упираюсь руками в его грудь, чтобы оттолкнуть. — Отойди, Глеб.
— Нет. Ты не хочешь этого. Хочешь, я скажу тебе, чего ты хочешь?
— Хватит, — прошу я рвано.
— Ты хочешь, чтобы я задрал эту чертову сорочку и трахнул тебя так, как не может сделать мой брат…
Звук пощечины обрывает его. Моя ладонь пульсирует и горит, а грудь вздымается от частых вздохов.
Глеб проводит ладонью по покрасневшей щеке, а потом делает тяжелый шаг и нависает надо мной. Я знаю, что,подняв руку на мужчину, можно получить в ответ. Но это не заставляет меня отступить или извиниться. Пощечина меньшее, что он заслужил.
— Я не бью и не унижаю женщин, но испытай меня еще раз, Лена, и я отвечу, — Глеб наклоняется так, что мне приходится вздернуть подбородок, чтобы скрыть свою уязвимость. — Я задеру одну из твоих чопорных юбок и отшлепаю тебя по твоей сочной заднице.
— Ты не сделаешь этого, — на одном дыхании шепчу я.