Вновь я удивился, что Легион решил так просто помочь обычным
людям.
— Да хватит уже думать обо мне так, словно я какой-то маньяк! —
возмутился он.
— Ты демон, это хуже.
Легион что-то буркнул в ответ, но я уже не слушал.
— Вы знаете, кто я? — спросил я у врача.
Никогда бы не подумал, что буду задавать подобные вопросы.
Обычно так спрашивают те, кто хочет чего-то добиться своим
статусом, я же хотел сделать акцент совершенно на другом. Если не
объяснить врачу, что именно я хочу, и что самое главное — что я это
могу, он ни за что не подпустит меня к пострадавшим.
— Вы молодой барон, — пожал плечами Владимир Фёдорович.
— Я тот, кто вытащил всех этих людей из мира демонов. Но это
конфиденциальная информация, только для вас. Орден не допустит её
распространения.
Услышав эту фразу, врач застыл с выпученными глазами.
Если он не в курсе, значит, об этом ещё не трубят в новостях. И
Орден поступил логично, не раскрывая мою личность. А иначе им самим
будет несладко от количества запросов и очередей. Уж не говоря о
том, что многие решат прийти просить помощи ко мне домой.
— Простите, ваше благородие, я не знал, что такое возможно… —
растерялся Владимир Фёдорович.
— Возможно. Но я говорю вам об этом не просто так. У меня есть
особый дар. И я могу помочь тем, кто сейчас умирает. Вам не
придётся отрезать им руки и ноги, если пустите меня прямо
сейчас.
Я смутил врача.
— Мне нужно посоветоваться с целителем. Моих полномочий не
хватит, чтобы принять такое решение, — задумчиво ответил он.
В больнице работали как обычные врачи, так и целители. Одаренных
лекарей было в империи не настолько много, чтобы заполнить ими все
больницы.
— Тогда поторопитесь. Вы сами сказали, что у них осталось не
больше часа, а начну я со своего отца, — кивнул я.
Владимир Фёдорович бросился к стойке регистрации. Набрал на
стационарном телефоне чей-то номер. Велел не начинать операцию.
Затем бросил трубку и сообщил, по всей видимости, главному целителю
в этой клинике:
— Арсений Павлович, здесь барон Демьянов говорит, что может
убрать демонические метки. Просит разрешения пустить его к отцу и
остальным… Да, хорошо.
Он резко положил трубку и обернулся ко мне:
— Александр Олегович, пойдёмте.
Мы вошли в лифт, где врач снял свой халат и протянул мне:
— Наденьте, иначе в операционную не пустят.