Вижу, как захлебывается страхом и воздухом.
Подбрасывает дочку на руках.
– Опусти, она тяжелая.
Сам не знаю, приказываю или предлагаю. Но Айлин все равно не слушается. Мотает головой.
«Спину, дура, сорвешь» оставляю при себе. Смысл?
– Часто ворон ловишь? – По-доброму с ней разговаривать не могу. Хочется задевать. Отчитывать. Прибить, если честно.
Она ершится. Хмурится. Губы сжимает.
Смотрю на них. Мелькает мысль: я же помню, как охуенно за шею и к себе. Наказывать.
Ладони чешутся. Сжимаю в кулаки.
– Мам, каких ворон?
– Никаких, кызым. Это дядя шутит… – Мне Айка не отвечает. А дочке – с удовольствием. Смотрит на нее. Улыбается. По голове гладит. Эквилибристка, блять.
– Дядя…
Повторяю, заслуживая свою порцию внимания. Айлин смотрит предостерегающе и с опаской.
– Дядя не шутит, Сафие, к сожалению. Ты в первый раз теряешься?
Напрямую со мной Айлин-ханым разговаривать не хочет. Я понял. Ну супер. Будем через ребенка.
Сафие, в отличие от мамы, мне искренне рада.
– Нет, я часто… – Взмахивает рукой. Я съезжаю взглядом на знакомую гладкую фарфоровую щеку. Она медленно покрывается красными пятнами. Как и шея. – Мама говорит, я очень самостоятельная.
– Сафие, зайка, посторонним дядям на вопросы нельзя отвечать…
Попытка Айлин строить из себя примерную мамашу заведомо провальна. Это ее ребенок один оказался посреди площади. Ну и мой.
– Но он же меня вернул, а не украл, мама!
Усмехаюсь. А Айлин чуть ли не лопается. Дышит поверхностно. Смотрит немного в сторону. Не на ребенка. Настраиваешься? Правильно, настраивайся.
– Айлин…
Окликаю, благородно дав ей несколько секунд на то, чтобы собраться.
Смиряясь с тем, что выбора нет, все же переводит взгляд на меня. Смотрит зло. Обижено может.
Заебись, конечно. Вот как выглядит обиженная сторона, оказывается.
– Сколько дочке лет? – Спрашиваю прямо, слегка дергая подбородком.
Мы оба знаем, что ложь я распознаю еще раньше, чем она откроет рот. Но Айлин… Это особый человек.
– Три.
Рубит словом. Врет ужасно. В глаза. А я вижу, как у малышни на ее руках глаза расширяются.
Шикарный дуэт двух шпионок. Отдать врагу. Обнять и плакать.
– Сафие, покажи, пожалуйста, на пальцах, сколько тебе лет.
Перевожу взгляд на вторую солистку. Она ерзает. На маму смотрит. На меня.
Не понимает, что происходит, но понимает, что маму разочаровать она не должна.