Вася чуть поджал губы. Потом
повернулся и посмотрел на долину, где лежали останки дирижабля.
— Ты извини если что, Жень… — сказал
он. — У меня действительно нет доступа ко многим моментам твоего
прошлого. Особенность технологии. Пока ты об этом не думаешь и не
вспоминаешь — я этого не вижу.
— Да понятно… кстати, мы говорили
что-то о причине смерти Императора?
— Точно, — спохватился Вася. Рядом с
ним на экране появилось синтезированное изображение человеческого
тела с условными обозначениями. — В общем, формально он умер от
сердечного приступа. Спазм коронарной артерии, разрыв оболочки,
кровоизлияние в сердце, инфаркт.
Я удивлённо поднял брови.
— Только вот предпосылок для такого
исхода не было никаких, — продолжал мой напарник. — Сердце
совершенно здоровое, совсем как у тебя. Никаких бляшек или чего-то
подобного. Никаких признаков аневризмы. Поэтому я предполагаю
использование природного токсина, который быстро разлагается.
— Ясно. Но для остальных это
выглядело как сердечный приступ.
— Совершенно верно. Даже для Макса.
Его Вася не смог бы заподозрить яд без специального вскрытия.
Которое, по понятным причинам, не проводилось. И ещё кое-что.
— Да?
— Ты заметил, что при встрече
Императрица тебя узнала? — спросил Вася. — Ну то есть не тебя, а
Императора.
Я нахмурился, припоминая нашу первую
встречу. Пожалуй, действительно, что-то такое было.
— Получается, она знает куда больше,
чем показывала, — ответил я.
— Верно, Жень. И это
настораживает.
— Ничего. Хоть какая-то зацепка.
Вернёмся — поговорим как следует.
— Если, конечно, она вообще
рассчитывала на наше возвращение, — вздохнул Вася.
Я дотянулся до полотенца, которое
после душа оставил на спинке стула, прикрылся и встал.
— Как там Вар? — спросил я,
направляясь в санузел.
— Нормально. Мальчишка хорошо
адаптируется. Я приготовил ему завтрак, после чего запустил
синтезированный урок русского. Пускай начинает адаптацию —
искусственные воспоминания ему не светят точно, врачи такого не
разрешат.
— Молодец, — одобрительно кивнул
я.
— Кстати, только что закончил анализ
данных от зондов, которые ночью работали на мегалите, — сказал Вася
с ноткой хитрецы в голосе.
Я остановился в дверном проёме
санузла и высунулся обратно в комнату. Практического смысла в этом
не было никакого — но так сохранялась иллюзия общения с
материальным собеседником.