- На ваше усмотрение, - тряхнул соломенной шевелюрой ответственный за внешние связи училища и сочувственно поинтересовался: - А что с тем мальчишкой, лишаком? Жив ли?
- Пришел в себя, восстанавливается быстро.
Ректор кивнул:
- Вот у кого надо брать пример нашим курсантам, да и не только им. Без дара, а живуч, как таракан. Занятный, весьма занятный малец. Свалить в одиночку шестинога! Каково, а? Эх, такого бы мне парня да с приличным потенциалом, можно было бы вдвое проредить твой отдел. Приведешь его ко мне. Только на этой седмице я занят. На следующей, пожалуй, тоже. Хм, в общем, позже.
Глеб кивнул. Вряд ли желание ректора видеть лишака продлится дольше седмицы. И поощрительных Раневу не дождаться. Захар неплохой ректор, особо, когда дело касается снабжения и представления Вемовейского в столице. Радеет за места. Но все же при старике Ломанове, прошлом ректоре, что ушел в отставку в силу преклонных лет и ухудшения здоровья, в училище наблюдалось больше порядка и контроля. Старик был требовательным, крайне жестким, неудобным, как самовар без ручек, но справедливым. Да и сам он, Глеб, расслабился при Захаре, разленился, мысли всякими соблазнами законопатил. Но теперь все!
Получив справедливый выговор, Глеб Онуфриевич вернулся в главную башню отдела безопасности и там перетряс весь штат подчиненных, и выярился на особо нерадивых. Впереди предстояла работа на пару-тройку месяцев, это самый краткий срок, за которые можно проверить легенду каждого подозреваемого с опросом родственников, а, коли понадобится, и со вскрытием могил усопших.
Днем позже начальник вэйстражи неожиданно для себя решил заглянуть в лазарет и проведать больного лишака, однако наткнулся на пустую палату. Из приемной к нему вышел лекарь Тус и посетовал на то, что младший сотрудник Ранев каким-то образом после отбоя сбросил с себя наклад приклеивания и сбежал в общежитие, а у него тут не военное подразделение насильно тащить пациентов в лазарет. «Не желает лечиться, глупец, и Бог с ним. Состояние у него удовлетворительное».
Глеб Онуфриевич вызвал говором племянника, что все еще числился куратором лишака. И велел привести в подопечного в свой кабинет, да не в тот парадный, что на ректорском этаже, а в башню отдела вэй-безопасности.
Заглянула Лидочка, и напрашивалась на его внимание. Прости дорогая, но ему сейчас не до булочек. После нее в дверях появился лишак. Все такой же заносчивый бездарный юнец. Даже не поклонился, как подобает. Глеб придушил личную к нему свою неприязнь и заставил себя говорить дружелюбно. Настолько, насколько вообще умел.