18. Глава 18.
Алена.
– Уже можно открывать?
– Нет.
– А теперь?
– Не помню, чтобы ты была такой нетерпеливой.
На моих глазах темная, непроницаемая повязка, а на губах самая широкая улыбка, которая когда-либо появлялась на моем лице.
Сердечко звенит колокольчиком, успокоиться не может.
Я уже знаю, что несколько дней назад папа снял небольшую студию, слышала его разговор с риелтором по телефону. И вот теперь отец хочет сделать мне сюрприз.
Писк лифта извещает о том, что мы приехали на нужный этаж, а папа все держит интригу. Руки так и чешутся уже снять эту удушающую повязку.
Лязг ключей, характерный звук открывания двери, легкий скрип.
– Суки, могли бы смазать. Черт, Ален, прости.
Усмехаюсь по-тихому. Сама вся дрожу от предвкушения. Это лучше, чем поездка на море, лучше, чем новенькая модель “яблока”, лучше, чем экзамен автоматом, лучше, чем поцелуй… Нет, тут могу уже поспорить.
– Ну? Уже можно?
Я аж подпрыгиваю. Господи, эмоции бурлят как горная речка, только вода в ней огненная, прямиком из центра Земли бьет.
Быстро развязываю узел, а папа, как назло, туго завязал его. Ногти только ломать.
В глаза ударяет яркий свет. Не сразу различаю обстановку, но мне уже здесь нравится.
– Вот. Как просила. Маленькая, незаметная квартирка.
Это студия, кухня совмещена с комнатой. Отдельно санузел и узенький балкон. Там замечаю большое кресло, где непременно буду сидеть с ноутбуком и смотреть сериалы. В тишине и спокойствии. Как и хотела.
Кидаюсь на папу с разбега и сжимаю крепкое тело, пока не слышу сдавленный голос над головой. Господи, я люблю весь мир сейчас.
– Спасибо, папуль. Спасибо-спасибо-спасибо! Ты исполнил мою мечту.
– Так уж и мечту?
– Мечту-мечту!
Отстраняюсь, чтобы в глаза его посмотреть. Когда он довольный, то в них добрые лучики мелькают.
– Семечко…
– Ты помнишь?
В таком моменте счастья иногда хочется плакать. Как сейчас. В первую нашу встречу с Олегом он назвал меня семечком. Я была маленькой и потерялась. А папа, то есть, Олег Ольшанский, меня нашел и вернул. С тех пор я для него семечко. Прошло четырнадцать лет, а, кажется, ничего и не изменилось.
– Ну а теперь о правилах.
Тыльной стороной ладони вытираю капризные капли слез, шмыгаю носом и встречаюсь с папой взглядом.
Какие еще правила?
Сглатываю слюну, в голове воображаемая печатная машинка, по которой приготовилась строчить муторный список каких-то правил. Печально…