Я растерялась и собиралась призвать Беррингтона к порядку, но его язык залез мне прямо в рот, приоткрывшийся от удивления. И хозяйничал там. Потрогал зубы, поелозил по моему языку и всосался в рот так, словно хотел высосать из меня душу.
Потом он отпустил и объявил, что теперь я –его девушка, что мы будем встречаться.
Мира пригорюнилась, услышав новость. Почти уверена, подруга имела на герцога свои виды. Это она нас и познакомила.
Я прошла сквозь калитку и дальше через палисадник, утопающий в снегу, по узкой расчищенной дорожке до порога. Земли у домишки было немного, но я рассчитывала по весне устроить здесь пышные клумбы. Толкнула дверь, раздался скрежет несмазанных петель и скрип половиц под ногами.
Скинула башмаки, протопала в тесную светлицу. Деревянный стол с лавкой, да пару стульев –только и втиснулось в комнатку с печкой. Еще мои горшки с цветами у подоконников.
Казалось, всё остальное пространство занял широкий разворот плеч Беррингтона, который оперся задом о стол. Как всегда, идеально безупречен в расписном камзоле по последней столичной моде, в кожаных сапогах с набойками –он никогда не разувался у нас, с шелковым шейным платком, обхватывающим массивную шею.
Красивый. Такой же породистый, как его жеребец у входа. Я залюбовалась: заостренные аристократические черты лица в обрамлении темной копны волос чуть выше плеч, черные брови, едва не сросшиеся на переносице, карие зрачки, лукаво выглядывающие из-под густых ресниц, ровный, словно выточенный по заказу искусного архитектора нос. Тонкие губы насмешливо изогнулись, как только он завидел меня.
Он всегда так смотрел –насмешливо-снисходительно, как будто с высоты своего титула, подтрунивал и отпускал ироничные замечания. А еще он всегда точно знал, чего хочет. И привык получать.
— Беррингтон, ты уже пришел!
Молодой герцог распахнул объятия. Я теперь его девушка и надо подойти. Как-то непривычно, неудобно, когда обнимает посторонний мужчина. Ну, уже не посторонний. Я всё-таки стала его девушкой.
Поспешила в объятия, пряча неловкость, поскользнулась на чем-то мокром на полу. Чем тут Мира напачкала? Практически упала в раскрытые объятия. Ой, как неловко получилось. Чмокнула в щечку. Губы кольнуло легкой щетиной. Скорее отступила на пару шажочков. Смущение спрятать не удалось. Он всё видел, ухмыльнулся, уставился цепким взглядом.