Бегония подступилась ко мне со спины и принялась расстегивать платье. Я не сразу сообразила, что за этим ее и звала. А ведь чуть было дверь у нее перед носом не закрыла, когда радостно ворвалась в гостиную.
Горничная помогла мне выбрать туалет на смену ношеному и удалилась, пообещав вернуться с обедом.
А я пошла знакомиться со своим проводником-фамильяром. Когда он спал, выглядел вполне обычным котом, а крылышки, которыми прикрылся, напоминали накидку из перьев или кошачью игрушку. Сопит, носик лапкой прикрывает. Симпатичный зверек, даже милый. Пушистый, светло-коричневого с белым окраса.
– Ну, привет, киса, – позвала я прямо в мохнатое ушко. Котяра, безмятежно спавший на подушке, тут же подскочил и мявкнул.
А потом вытаращил глаза и…и…и сказал (!!!) прямо словами:
– Луиза? Что с тобой стряслось, дорогая? Ты сама на себя не похожа!
– А-а-а-а-а!
Я завизжала, выпучила глаза и подпрыгивала на одном месте, тыкая пальцем в крылатое животное.
Говорило точно оно, потому что во-первых, никого в комнате больше не было, во-вторых, звук шел с его стороны и рот при этом открывался в такт.
Голос у Пумиша был как у ребенка лет десяти примерно, может чуть старше. Когда я начала орать, бедняга упал на кровать, прикрывая уши лапами. А крылья сложил шалашиком.
Вдруг посетила счастливая мысль, что меня мог разыграть кто-то, сидящий под кроватью. Тогда я замолкла, упала на колени, приподняла свисающий плед и заглянула в мрак подкроватья.
– Луиза, ты нездорова? – голос звучал сверху. Я задрала голову и увидела кошачью мордочку. Пумиш свесился с кровати и с интересом меня разглядывал.
Я снова взвизгнула и кот втянулся обратно.
Бедняжик, напугался. Он ведь привык, наверное, разговаривать со своей хозяйкой. А тут я. Дикая.
Собрав волю в кулак, а себя в кучу, я приподнялась, держась за край постели. Выглянула, стоя на коленях.
Кот отважно подошел ко мне, обнюхал лицо, затем лизнул лоб и спросил:
– Ты кто?
– Луиза, – честно ответила я, – меня правда так зовут.
– Попаданка? – поинтересовался кот, усевшись удобнее.
– Что это значит? – не поняла я.
– Особа из другого мира, попавшая в чужое тело. И не отпирайся.
– Ох, – я наконец встала с колен, чтобы сесть рядом с котом на кровать, – а я думала, что с ума сошла или без сознания лежу.
– Все так поначалу думают, потом привыкают, – философски ответил Пумиш.