Это говорила и Молния. Звучит наивно, но разве можно винить людей в том, что они верят в сказки? А я, выходит, испортил ей весь ритуал. Отнял надежду на исполнение заветного желания.
— Есть и брачные обряды, — серьезно заявил Май.
— Правда? — я недоверчиво глянул в его сторону.
— Да, господин. Новобрачные приходят к дереву шимме, где невеста снимает с волос ленту и отдает жениху, а тот повязывает ее на ветке. Они загадывают, чтобы брак был долгим и счастливым и чтобы их не разлучили ни люди, ни боги. Если к рассвету лента сгорит — так и будет. Важно только, чтобы лента принадлежала именно девушке, — маг земли наставительно поднял вверх указательный палец. — Чтобы она ее долго носила. И чтобы та была дорога ее сердцу.
Вот почему Молния так разозлилась! Я не только отнял ее желание. Все выглядело так, словно мы, как юные новобрачные, только что побывали в храме, а потом пришли к священному древу просить богов о милости. И все это, учитывая наши «высокие» отношения.
Глупо вышло, признаю.
— И что? Такие браки самые крепкие?
Май, кажется, что-то заподозрил, но тактично ответил:
— Знают только боги. Я тоже загадал желание под этим деревом и повязал на его ветвь ленту.
— Ты веришь, что дерево, растущее на вражеской земле, исполнит твое желание? — я скептически приподнял бровь.
Май есть Май. Все время витает в облаках, забывая о реальности.
— Какая разница, господин? Все мы дети одной земли, — произнеся это, он умолк. Молчал и я.
У древесных и земляных магов особая философия. Эти стихии считались самыми миролюбивыми, как и люди, ими владеющие.
— Спасибо. Это было очень познавательно.
Парень спрятал улыбку, низко наклонив голову.
— Обращайтесь, если что-то будет нужно. От наставника у меня нет секретов.
Меж тем мы приближались к южным границам Шиссая. Горы сменились равнинами и лесами, пейзаж стал более привычен глазу.
Впереди раскинулось озеро Тамзи — знаковое место для многих из нас. Чуть больше двух месяцев назад битва на его берегу унесла жизни двадцати молодых магов Сеттории.
А я впервые встретил Молнию.
***
Молния
— Чего такая задумчивая, сестренка? Что тебя гложет? — сзади, пожевывая травинку, подошел Искен.
— Я такая же, как всегда. И разве у меня не может быть причин для раздумий?
По правде говоря, причин этих — море. Но все так или иначе сводилось к одному и тому же человеку. Все нити вели к нему.