Вот только Камнев сумел удивить и
меня, и свою жену.
Вместо того чтобы тратить время на
уговоры, он отвесил коню Арины смачную оплеуху, и вороной, дико
заржав, бросился назад в лабиринт.
ТМГшники, воспользовавшись поддержкой
Канева, отступили следом, но шаманы с лихвой использовали
подаренные им мгновения.
Духи которые до этого сдерживали
Камнева, растаяли дымом и втянулись в ритуальную фигуру призыва.
Разом вспыхнули все гексаграммы, и я почувствовал у себя на шее
ледяное дыхание смерти.
И не я один.
В мгновение ока кипящая по всей арене
бойня замерла, и на моих глазах от каждого легионера к центру
каструма потянулись тонкие ниточки жизненной силы.
Хватило одного удара сердца, чтобы
легион в буквальном смысле перестал существовать.
Нежить распалась прахом, песьеголовые
на глазах усыхали, превращаясь в мумии, некроманты и шаманы
безмолвно падали на горячий песок Колизея.
А вся пролитая кровь рванула к центру
каструма, закручиваясь в спираль и образуя алый портал.
Из всего экспедиционного корпуса на
ногах остался лишь один шаман, который, как я понял, и принёс в
жертву то, что осталось от легиона.
Он поставил всё на зеро и…
победил.
Я смотрел на пульсирующий алым портал
и понимал – даже всё золото мира не поможет мне закрыть его с этой
стороны.
А это значит лишь одно – бесконечную
войну с песьеголовыми в самом сердце Империи…
— Так чего ты ждёшь? — хрипло каркнул
Виш, не спуская с шамана немигающего взгляда. — Если делать, то
делать на совесть! Если идти, то идти до конца!
Слова фамильяра были подобны удару
хлыстом.
— А ведь и вправду… — пробормотал я,
чувствуя, как меня захлёстывает горькая обида и… неистовая
ярость?
Зачем вообще защищать Империю, если
защищать её наполовину?
— Дмитрий! — крикнул я. — До моего
возвращения, род Пожарских на тебя!
И я, посчитав, что сказанного
достаточно, бросился вперёд.
Багровая капля, которую выпустил мне
навстречу шаман, испарилась при столкновении с кипящим в моей ауре
гневом, и я, не снижая скорости, врезался в довольно скалящегося
пса.
Так мы и провалились в кровавую
спираль – он спиной вперёд, а я, вцепившись ему в горло мёртвой
хваткой.
Последнее, что я запомнил – как оскал
шамана сменяется кровавой пеленой вырвавшегося из-под контроля
гнева.