Да что уже об этих частях тела говорить, когда меня уже заводила одна лишь её спина! Спина, блядь… На которую я так и таращился, пока она одевала свой до пиздеца откровенный пеньюар!
Я не выдержал…
Конечно я не выдержал… Ведь был не железный… Хотя знаю, что трахался всего пару дней назад… Но Машка, блядь… Своим видом она заводила меня с полуоборота… До сумасшествия доводила. Лишала здравого смысла… Срывала все мои стоп-краны… Убивала…
Но я не думал её трогать, не хотел проявлять свой интерес… Планировал только пригрозить, наказать, чтобы она прекратила творить всякую дичь…
Я приблизился к девушке, схватил за горло, с явным желанием задушить заразу (припугнуть)… Но когда оказался рядом, вдохнул её запах, заглянул в её бесистые зеленые глаза, в которых был только вызов и злость, меня будто переклинило…
В общем, слово за словом, взгляд за взглядом, и я сам не понял, как уже склонился к губам девушки, чтобы поцеловать, вкусить её вкус, познать какая она…
Сладкая… Очень сладкая, вкусная и до одержимости желанная… Раз прикоснулся и понял, что попал. Хочу ещё… Хочу больше… Всю её…
У меня была всего одна секунд… Одна гребаная секунда наслаждения, а затем по моим припухшим от возбуждения яйцам обрушился сильнейший удар, коленкой девушки… Признаюсь, ударила она прицельно и очень мощно, настолько мощно что мне пришлось отступить, согнуться пополам и тихо выругаться.
Мой член, который до этого распирало от возбуждение, тут же вернулся в своё недееспособное состояние… Все мысли о сексе, в один миг покинули мою охмелевшую от страсти головешку…
Такой боли я не испытывал никогда… Ни от огнестрельного ранения в плечо… Ни от ножевого в ребро, ни от кулаков по физиономии…
Перед глазами заискрило, потом зарябило, а затем запрыгали «зайчики»… Я с трудом устоял на ногах!
- Твою мать… Машка, - прорычал я, отступая в сторону и посмотрев на невозмутимую девушку.
В её глазах не было сожаления или вины… Только злость, ненависть и презрение.
Показательно сплюнув на пол, Маша брезгливо вытерла губы обратной стороной ладони и обошла меня стороной. Я проследил за тем, как она подошла к чемодану и, достав оттуда халат, набросила его на плечи. Затем прошла к двери, открыла её настежь и, подперев косяк спиной, прорычала:
- Пошел вон из моей комнаты!
- Ты, блядь, в своем уме? - в тон ей прорычал я, приближаясь. Уже попустило, поэтому я мог двигаться. Хотя между ног ещё ныло.