Я пригладила форму и подарила гостям мягкую улыбку.
- Пожалуйста, возвращайтесь в комнаты, - журчащим голосом попросила я. - За беспокойство круассаны и кофе за счет заведения.
Щедрость предложения гости не оценили. Многие продолжали смотреть волком в сторону комнаты с распахнутой настежь дверью. Некоторые вернулись в спальни, но, вероятно, чтобы собрать вещи.
Я отчаянно вздохнула и решительно пошла в комнату, из-за которой начался весь сыр-бор.
Оказавшись на пороге, замерла и напряженно вгляделась в полутень спальни. Шторы Лида не успела открыть и через узкую щель едва пробивался свет. Посреди комнаты валялся веник и ведро, а недалеко от порога лежала тряпка с серыми разводами.
Я зашла внутрь, напряженно вслушиваясь в тишину.
Комната была небольшой. Всего четыре на четыре шага. Внутри располагалась двухспальная кровать, комод, маленький стол и пара стульев. Спрятаться тут просто негде.
Разве что под кроватью.
Я облизала пересохшие губы и с небольшой заминкой оттянула край покрывала и с замиранием сердца нагнулась, ожидая, что увижу нечто страшное. Но под кроватью ничего не было, кроме забытого кем-то носка.
Выпрямилась, пригладила юбку и вернулась к двери.
Никаких привидений.
Я вышла в коридор, закрыла дверь и, задумавшись, пошла к лестнице. А там меня поджидала помощница Данника - Ивва. Девушка стояла в напряженной позе, сложив руки на груди. Ее лицо отображало крайнее неодобрение.
Уже знаю, что она будет говорить мне. Помощница следила за финансами таверны и считала своим долгом попрекать за каждую потраченную монетку.
Ивва отвергала все мои замыслы: покупку новой формы, наем работников, свежие простыни, скатерти и занавески, новый инвентарь для уборки, привлечение ведьм, покупка продуктов на другом рынке, где было дороже, но намного свежее. Она чахла над чужим златом, не давая тратить деньги Данника. Вероятно, по его же просьбе. И всякий раз приходилось напоминать ей, что я теперь владелица таверны и вольна поступать по своему разумению.
Я прошла мимо Иввы и принялась спускаться по лестнице, стараясь сохранить на лице добрую улыбку, хотя просилась кислая мина.
Помощница оскорбленно фыркнула и торопливо зашагала следом.
- Мы не можем себе позволить угощать гостей из-за истерик прислуги! - резко раскритиковала она.
- Это всего лишь знак внимания за беспокойство, - устало пояснила я, чувствуя ужасную головную боль.