Пустошник поежился под пристальным взглядом глаз с уже вытянувшимся в ниточку зрачком. Проследив за сиреневыми чешуйками, появившимися вдоль виска на идеальной коже мадам, он плюхнулся на стул, который подоткнул ему сзади под колени секретарь. Винни также разместили в кресле, и Лэри сунул ему в руку стакан с водой, которую некромант сейчас жадно пил.
— Честно говоря, госпожа д'Азфир, я понятия не имею, что происходит и о чем речь, но могу рассказать предысторию этого забега по этажам нашей славной академии, — попытался пошутить Фшен, чтобы немного разрядить обстановку.
Иронию его никто не оценил. Эртониза, кивнув, просверлила его внимательным взглядом, а Винни набычился, как на врага. Видимо, для тролля все было слишком серьезно и совсем не являлось поводом для шуток.
Пересказ происшествия в столовой не занял и пяти минут, а потом опять заговорил Винни. Он попытался объяснить про ритуал ордена, путешествие духом в какое-то странное место и найденную там умирающую женщину, которая его почему-то видела.
— Все это очень странно. — Ректор хмурилась все сильнее. Ее прическа, электризуясь, встала вокруг головы пушистым помпоном с маленькими, посверкивающими между волосками молниями, выдавая замешательство драконицы. — Мне вот что интересно. Вы считали все это реальностью духов и своеобразным испытанием перед тем, как вам, возможно, дадут ответы на вопросы. Так почему же вы предложили ей стать сердцем башни? Никогда, насколько я помню хроники, сердцем не становилось живое существо. Предметы, жертвенные животные, духи в кристаллах-вместилищах, но вы почему-то решили пообещать умирающей даме новую жизнь. Почему?
На серокожем лице тролля проступило выражение глубочайшей задумчивости. Волнение и паника отступили, видимо, водичка, всученная ему секретарем, была не так проста. Теперь Винни мог здраво поразмыслить, хотя тревога за незнакомку все еще грызла его где-то внутри.
— Я не знаю. — Тролль сцепил руки в замок и, наклонившись вперед, упер локти в колени, разместив на кистях подбородок, так ему легче думалось. — Сначала я был в шоке, что она меня не только видит, но и смогла дотронуться. Она в рукав мне так вцепилась, что оторвать было невозможно! Откуда у слабой умирающей женщины только силы взялись? Она просила спасти ее, даже, кажется, иронизировать пыталась... Но с такой раной ведь невозможно разговаривать? Такая сила духа и такое желание жить... Наверное, таким и бывает настоящее, здоровое и чистое сердце.