Прежнему Берингу подобная мысль казалась отвратительной, он-я
совсем недавно похоронил мать и не жаждал менять фундаментально
что-то еще. Наивный, у судьбы на мой счет нашлись особые планы.
Уверив в сотый раз, что уведомлю ее в первую очередь, если такое
придет в мою голову, я наконец выбежал на улицу.
Такси меня уже ждало. Я подумал, что надо бы разобраться с
финансами меня прежнего, например, оплата поездки происходила
автоматически с карты, на которой черт знает сколько денег. Судя по
скверному настроению тогдашнего Беринга, дела шли не самым лучшим
образом.
Поехал я, конечно, не в Мариотт, а сперва решил глянуть, что
могло вышибить дух из ученицы на Красной площади. Увиденное, мягко
говоря, впечатлило! В старинных булыжниках мостовой и Кремлевских
стенах таилась древняя магия. Даже я не смог узнать ее, а уж за
тысячу лет навидался всякого. Ближе всего из того, что я знал, была
магия слова предвечных. Та же сила запредельной уверенности в себе
и собственном праве менять реальность каждым сказанном словом.
Сейчас эта сила защищала обитателей крепости в том числе и от
иллюзий, которые могли напяливать на себя нежелательные гости. К
моему счастью, я пришел сюда в своем естественном облике, хотя сила
и среагировала на магию, которой я владел и легко развеяла ауру
невнимания, которой я по привычке прикрывался. В то же время я
почувствовал, что меня сочли если не безопасным, то не желающим
вреда. И, кажется, признали своим, но я не был уверен. Мы
обменялись с этой силой не сообщениями, и даже не образами, а
мимолетными ощущениями. Также я понял, что пока мне не стоит
покупать экскурсию в Кремль.
Я покинул площадь. Перешагнув невидимую, но очень четкую
границу, за которой контроль древней силы закончился, я вновь
накинул ауру игнора, без которой я чувствовал себя голым, а потом
нырнул в Тень и вернулся оттуда Генри Манном. Полупустой автобус
довез меня до отеля, а я не настолько брезглив, чтобы избегать
общественного транспорта, и уж точно таким не был Яков Беринг.
Прибыв в Мариотт, я подошел к стойке. Портье вытаращился на меня
как на привидение, что недалеко ушло от истины. Я представился,
хотя в этом явно не было нужды, и попросил выписать меня из номера,
который явно не годился для дальнейшего проживания.
— И не надо мне предлагать другой люкс! — заявил я строго, в то
время как портье пытался вернуть себе дар речи. — У меня появились
серьезные претензии к вашему сервису. Не ждите от меня пять звезд в
отзыве!