- М-да, - поежился Кулли. - Удача на
обратном пути мне точно не помешает.
Кулли вертел головой по сторонам,
толкаясь среди торговцев и мастеров. Он подходил к прилавкам,
смотрел товар и запоминал цены. Он придирчиво щупал ткани, груди
юных рабынь и круги овечьего сыра. А еще прикидывал вес мешков с
финиками. Лучше нет в дороге еды. Он прикупит обязательно несколько
штук. Неплохи и здешние ковры. Шерсть из Хайясы сейчас поступает с
трудом, зато баранов много в Ассирии, которая тащит сюда пряжу в
огромных количествах. Кулли потом повезет отсюда ковры. Их тоже
будут охотно брать, особенно в богатых домах на севере, где зимой
холодно ногам даже на каменных полах дворцов.
Купец с головой окунулся в суету
рынка, что раскинулся прямо на берегу Евфрата, аккурат у моста, за
второй крепостной стеной. Сейчас все вокруг покрыто сочной зеленью,
и он наслаждался каждым вдохом. Нет лучше времени, чем это, когда
распустилась молодая листва. Он знал, что не пройдет и месяца, как
иссушающая жара превратит все вокруг в желто-серую пустошь,
плавающую в море солнечного огня. Тогда днем на рынке не будет ни
души. Он оживет ближе к вечеру, когда спадет лютый дневной
зной.
Кулли уже присмотрел, что будет
брать. Этот поход должен стать пробным, господин не ждет от него
особенной прибыли. Но вот Кулли по праву гордился собой. Синий
камень, который господин называл лазуритом, и жемчуг из страны
Дильмун(3) с лихвой перекроют затраты на поездку, если привезти их
в Египет. Кулли взял с собой несколько мин золотых слитков, весом в
сикль каждый. Места они занимают немного, и они всегда при нем, в
поясе, которым туго обмотано его тщедушное тело. Постоянно при нем
и охрана из пяти критян, обступивших хозяина со всех сторон. Совсем
нелишне в такой толчее.
- Не помешает помолиться Иштар, -
обратился Кулли к командиру своей стражи. – Мы давно в пути. А
тебе, Унака-ан, обязательно нужно богине войны поклониться.
- Мне бы по бабам, - мрачно ответил
тот. – И моим парням тоже…
- Ну а я тебя куда веду? –
непонимающе посмотрел на него. – Мы идем в Дом Иштар, к северным
воротам. Там баб столько, что глаза разбегаются.
Пыльная улица(4), застроенная тесно
жмущимися друг к другу домишками, с каждым кварталом становилась
все шире. Выше и роскошней становились дома, пока в кварталах
Кадингирра и Эриду они не превратились в настоящие дворцы с
колоннами, с львиными статуями у входов и цветущими садами,
разбитыми на высоких террасах. Сам Мардук-аппла-иддин, царь
Вавилона, царь Шумера и Аккада, царь Кар-Дуниаша, любимец Энлиля и
Шамаша, жил неподалеку. Они идут правильно. Вот же ведь чудовищный
зиккурат Этеменанки подпирает небо своей громадой. Храм Иштар
недалеко от него, прямо у ворот, ведущих в родной Сиппар, будь он
неладен.