Продуманные курортники семьями и поодиночке топали к морю:
получить солнечные ванны с утра, а когда начнёт припекать, сбежать
домой, где тень, прохладный душ и книга Валентина Пикуля с
календариком за прошлый год в качестве закладки. А на газонах и под
кустами лежали, развалившись, вальяжные местные коты. Им не суждено
было отведать «Вискаса», но их это, судя по всему, не очень и
огорчало.
Жека решил, что для него будет правильным занять позицию
где-нибудь недалеко от пломбирной Снежаны и её торгового
холодильничка. Но сначала…
Сначала он заглянул в прохладное и темноватое помещение почты на
первом этаже пятиэтажки, там пахло сургучом (вспомнилось позабытое
слово) и газетами, и купил за одну копейку конверт без марки. Зажав
привязанную к столику ручку в кулак, Жека вывел поперёк конверта
большими печатными буквами: БАРАНОВУ.
Теперь нужно было проникнуть на территорию санатория «Чайка».
Жека собирался отыскать дыру в заборе. Насколько ему помнилось, в
советских заборах всегда были дыры, ну или хотя бы как будто
специально растущее прямо вплотную ветвистое дерево, а колючую
проволоку поверху тогда не натягивали, душевные были времена. Но
бродить вдоль забора даже и не пришлось. К санаторным воротам
направлялась мамаша с хнычущим малышом — тот шлёпнулся и ободрал
колено, и теперь море для них ненадолго откладывалось. Жека
поспешил пристроиться к этим двоим, скорчил недовольное лицо
старшего ребёнка — и спокойно миновал проходную.
Белое здание санатория, длинное и высокое, тянулось из зарослей
сосен и кипарисов в голубизну неба. Оно напоминало вылезший на сушу
круизный пароход. Административная тётка внутри вестибюля едва
возвышалась макушкой над своей стойкой, на проходящих людей она не
смотрела.
— Извините, — прозвенел Жека своим детским голоском.
Тётка подняла голову, очки с толстенными линзами делали её
похожей на Фёдора Двинятина из «Что? Где? Когда?»
— Здесь отдыхает Геннадий Баранов, — продолжал Жека. — У меня
для него письмо. Передайте ему, пожалуйста.
— Какое ещё письмо? — бюрократически нахохлилась тётка. — У нас
тут не почтовое отделение.
— Мне сказали, это срочно, — настаивал на своём Жека. — А по
почте долго.
— Что это вообще такое? — сверкнула очками тётка Фёдор Двинятин.
— Кто тебя сюда отправил, мальчик?
— Рафик Эмильевич, — пошёл импровизировать Жека.