Как жаль, думал Жека, что, каким-то непонятным чудом попав сюда,
в прошлое, приходится бегать, суетиться и заниматься чёрт-те знает
чем. Не так ли и вся наша жизнь? Всё носимся по каким-то очень
важным, всегда совсем неотложным делам, и остановиться, перевести
дух и просто посмотреть на небо времени не находится…
Часть своего дела на сегодня Жека уже сделал. С крыши
трансформаторной будки, куда было легко забраться по верхам
налепленных вплотную гаражей, он наблюдал за входом во второй
подъезд дома номер тринадцать. В замочную скважину двери от
квартиры девятнадцать кто-то (вот же хулиганьё, а) напихал спичек,
да так плотно, что никаким ножом их оттуда теперь не выковырять.
Оставалось подождать и выяснить, что же предпримут Геннадий и
Снежана, когда вместо долгожданного уединения получат по лбу
изогнутым клювом африканской птицы обломинго.
В этот раз Жека отпросился на всю ночь: сказал тёте Оле, что они
с пацанами будут ночевать у Эдика, мол, там во дворе посреди сада
поставили палатку. Такое действительно бывало в какие-то из Жекиных
приездов, и ночевать в палатке было здорово. А вчера, заявившись в
час ночи, Жека сказал тёте Оле, что к Эдику и его родителям
приехали родственники, все диваны и раскладушки оказались заняты,
пришлось посмотреть футбол и топать домой. Про Эдика Жека мог врать
смело — это второй товарищ, Саня, жил в соседнем подъезде, и его
мама была тёти-Олина подруга, а Эдик обитал в частном секторе, и
его родителей тётя Оля не знала.
Жека подумал о тёте Оле. Как ей жилось тут одной все эти
последующие долгие годы, как старелось? Или она не была одна,
сошлась с кем-нибудь? Хорошо бы. Мать ничего не рассказывала, а
Жека и не спрашивал, хватало в собственной жизни перипетий…
Тут задумчивые мысли Жеки прервались. И причиной тому были не
появившиеся наконец герои-любовники. Нет — по металлическим крышам
гаражей застучали тихие шаги, кто-то засопел, забираясь наверх, к
Жекиному убежищу.
— Э, пацан, ты что здесь делаешь?
На сидящего Жеку смотрели, возвышаясь, два мальчика примерно его
теперешних лет, худые и неприветливые.
— Это наше место! — заявил тот, на белой футболке которого махал
лапами Олимпийский медведь.
Второй, в футболке без рисунка и спортивных штанах с дыркой на
колене, просто молча засверлил Жеку взглядом.