Шторы в комнате и занавески на кухне, правда, скоро задвинули, а
на кухне и свет погасили. Но Жека был спокоен: это советские люди,
и пока в квартире горит хоть одна самая задрипанная и тусклая
лампочка, никаких плотских дел там не случится. А вот когда свет
погаснет…
Когда минут через сорок свет таки погас, Жека, сидевший к тому
времени уже не на трансформаторной будке, а в сваренной из
металлических прутьев ракете на детской площадке, рванул в подъезд.
Залетел на второй этаж, кинулся к нужной двери и произвёл два
долгих, требовательных звонка. Прислонил ухо, услышал через
прохладный коричневый дерматин и слои дерева сдавленное бормотание,
а потом и шаги, побежал обратно. Уже на улице услышал, как
открывается дверь в квартире и Гена негромко и интеллигентно
ругается. Тихонько пробежал вдоль стены дома до угла и, сделав
изрядный крюк, оказался в заранее намеченном месте за кустами у
детской площадки.
В нужном окне виднелся слабый свет — видимо, включили ночник.
Ага. Вот это правильно.
Когда ночник погас, Жека повторил всё снова.
На третий раз, с предосторожностями прокравшись в подъезд и
нажав кнопку, Жека не услышал привычного дзыня: инженер Баранов
догадался отключить звонок. Тогда Жека забарабанил в дверь — и
стучал, пока не зашевелились у соседей, потом убежал. Из своего
укрытия в кустах он заметил, что, хоть свет и не горит, на кухне
кто-то зажёг ненадолго спичку — то ли закурил, то ли поставил
чайник. А потом загорелся ночник, и это снова было правильно.
Пару раз за всю эту беганину на Жеку накатывала мысль, что он
делает что-то гадостное и стыдное. Тогда он вспоминал: глаза
Гениной жены из своего непонятного видения, лицо самого Гены в
минуты визита к нему в дом золотозубого инфернального существа,
вестницы крутых перемен в его жизни… Вспоминал печальную девочку из
класса «Б», что одиноко куталась в свою серую кофту. Нет, нет:
если, чтобы всё это отменить, нужно вытворять вот такое вот — ну
что ж, фиг с ним, он готов.
И он продолжал свою неоднозначную миссию.
Жека понимал, что всю ночь так бегать не получится: рано или
поздно разозлённый Геннадий плюнет на всё и засядет на площадке
этажом выше, и тогда ноги могут Жеку не спасти. И на случай, если
парочка не покинет здание с белым флагом, смирившись с тем, что
сделать джага-джага сегодня не получится, у Жеки имелся запасной
план. Нет, поджигать дверь он не собирался, хотя и такая мысль,
надо признаться, поначалу проскакивала. Идея его состояла в
другом.