— Я не мог приехать раньше, — брат ощетинивается и поджимает губы.
Девушка хмыкает и проходит мимо, направляясь к двери напротив. На ней замечаю золотую табличку с выгравированной надписью: Тихонов Н. П, директор. Как я понимаю — это новая помощница Николая Петровича. Она заходит в кабинет шефа, оставляя дверь открытой.
Брат вздыхает и подталкивает меня к ней. Я поддаюсь. Но стоит мне сделать пару шагов, как замираю в проходе. Сердцебиение ускоряется, глаза расширяются. Забываю, как дышать.
Взглядом встречаюсь с карими глазами бывшего мужа.
5. Глава 5
Делаю шаг назад, но натыкаюсь на “стену”. Оборачиваюсь. Брат стоит за спиной, выгледит настороженным и не дает уйти. Он наклоняется к моему уху.
— Все хорошо? — его шепот разносится эхом в опустевшей голове.
Не могу поверить, что судьба может быть настолько жестока. Ноги становятся ватными, и я тяжело сглатываю, когда перевожу взгляд обратно на Глеба.
Надо признать, что он, сидя в темно-сером костюме на коричневом кожаном диване рядом со своим отцом, выглядит удивленным. Оба мужчины очень похожи. Даже деловые костюмы выбрали одного цвета. Только у того, который сидит чуть дальше, в темных волосах поблескивает седина. Перед ними на стеклянном журнальном столике разбросаны бумаги, ватманы, ручки, карандаши. Помощница Николая Петровича встает между двух деревянных стульев напротив мужчин, чуть подвигает бумаги и ставит чашки с кофе на край стола. После чего выпрямляется и, глядя на шефа, отходит в сторону.
— Даша! — Николай Петрович взмахивает руками.
Он широко улыбается. Складка на его лбу разглаживается, когда у Глеба, наоборот, появляется. Николай Петрович вскакивает с дивана, обходит столик и резво направляется ко мне.
Я не успеваю пискнуть, как он притягивает меня в медвежьи объятья. Так сильно сжимает, что становится трудно дышать. Но я не обращаю внимания на небольшой дискомфорт, потому что не могу отвести взгляда от Глеба.
Выражение его лица становится жестким. Он поджимает губы, хмурит брови и смотрит на меня, будто я по меньшей мере враг.
— Как же я рад тебя видеть! — Николай Петрович отодвигается и осматривает с ног головы, прежде чем снова восхищенно взглянуть. — Ты совсем не изменилась. Только немного повзрослела.
Не могу сдержать смешок и, наконец-то, прерываю зрительный контакт с сывшем мужем, краем глаза замечаю, как он сминает бумагу, которую держит в руке.