17. Глава 17
Делаю шаг назад. Сильные руки соскальзывают с моей талии, а успокаивающее тепло пропадает. Сердце ненадолго замирает, но лишь для того, чтобы начать биться с удвоенной скоростью. До этого момента я думала, что видела Глеба любым. Но сейчас понимаю, как сильно ошибалась. От мужа веет яростью. Чистой, холодной… необъяснимой. Брови Глеба сведены у переносицы, губы сжаты в одну линию, а глаза сверкают. Невольно отхожу назад, когда вижу, что он начинает приближаться.
— А ты времени зря не теряешь, — несмотря на обуревающие его эмоции, Глеб входит на кухню развалистой походкой, даже рук из карманов не вынимает. Вот только взгляда, пропитанного отвращением, от меня не отрывает. Он останавливается передо мной, осматривает с ног до головы, только после этого заглядывает мне в глаза. Уголок его губ ползет вверх. — Мы еще толком не развелись, а ты уже на другого мужика вешаешься? Как я вижу, ты совсем не изменилась.
Глеб злобно усмехается, а я теряю дар речи. На секунду начинаю подозревать, что у меня появились слуховые галлюцинации. Но глядя на мужа и видя гнев, плескающийся в его глазах, понимаю, что он действительно только что обвинял меня в… измене. Он? Меня?
Ну уж нет! Глеб точно не имеет права предъявлять мне такие претензии, учитывая его «шуры-муры» с Ликой.
Набираю в грудь побольше воздуха, готовая вылить на него всю обиду, которая скопилась за последние два года, но не успеваю ничего сказать. Краем глаза замечаю движение рядом. После чего передо мной вырастает «стена» в виде Аркадия.
— По-моему, ты переходишь границы, — он говорит спокойно, но его спина напряжена, а плечи приподняты, что не скрывает даже массивный свитер. — Забыл о хороших манерах? Даже если и так, то быстро вспомнишь, ведь разговариваешь с женщиной.
— По-моему, это ты переходишь границы. Как я разговариваю со своей, — Глеб выделяет последнее слово, — женой, тебя не касается, — он смотрит на Аркадия с превосходством, выгнув бровь.
Задыхаюсь то ли от возмущения, то ли от наглости, исходящей от Глеба. Не могу поверить, что он устраивает скандал при постороннем человеке. С меня хватит! Он может думать обо мне все, что угодно. Но обращаться со мной, словно я последняя шалава, тем более перед человеком, с которым мне предстоит работать — это слишком.