Всё. Сдулись. История нашей планеты, наш "героический порыв",
наш планетарный флот – в пыль. Зато теперь становилось понятно
почему и в СССР и В США вспыхнул милитаристский угар и началось
массированное строительство боевых космических флотов и рывок
колонизации планет.
Против вспомогательных горнорудных роботов, чья основная задача
– собирать шлаки и рыть вглубь астероидов шахты. Против охранников,
которых даже внутренней службой-то не считают. Наёмники третьего
сорта, без медалей, без мотивации. Просто сидели и ждали – а вдруг
ворвётся кто.
И ворвались. Мы. Тоже с героизмом, тоже в форме. Только они
остались живы, а мы – нет. Вернее, сейчас так понимаю, все –
нет.
Эти мысли жгли изнутри. Особенно по ночам. Когда сидишь, будто в
забытой капсуле, смотришь в работающий экран – а там только звёзды.
Молчащие. Безразличные. И вот тогда в сердце вырастало чёрное
чувство вины. Перед погибшими. Перед теми, кто доверял мне. Перед
шестым, который умер рядом. Перед теми, кто остался на Земле – или
на том, что мы считали Землёй.
Но даже это… утихло. Со временем. Потому что всё утихает.
Особенно когда реальность больше не требует от тебя решений. Когда
просто живёшь. Когда на другом конце отсека – она.
Фёкла. Принцесса Фёкла, узбечка.
Мы сближались. Не потому что романтика, скрипка и бесконечные
закаты в ионных облаках. Просто… так получилось. Второй месяц
рядом. Еда общая. Корабль один. Кислород, вода, душ – всё на двоих.
И разговоры. Кривые, но всё более внятные.
Она старалась учить мой язык – и у неё получалось. Быстрее, чем
у меня её. У неё с языками явно был дар. А у меня – английский
уровня "вот бургер" и русский с акцентом Золотарёва. Может и не до
такой степени, но если утрировать….
Сначала это был просто бывший враг, с непонятной миссией. Потом
– сосед, с которым приходилось общаться. Потом – партнёр, когда мы
вместе чинили сломанные контуры питания. А потом… потом просто
женщина.
И случилось то, что случается, когда между мужчиной и женщиной
нет стен, границ, формы, времени. Секс.
Не киношный, не по голливудским шаблонам. Без огня в камине и
шелестящих покрывал. Просто… человеческий.
Она потом лежала рядом, молчала, смотрела в потолок. А я – на
неё. И пытался понять, что это было. Любовь? Не знаю.
Наверное.
Может быть. Не умею называть такие вещи. Для меня всегда было
проще – винтики, платы, инженерный план. А чувства… ну, был в жизни
опыт. Было тепло. Было ярко. Но такого – не было. Может, это просто
близость. Может, доверие. Может, отчаяние, связавшее нас в один
узел. А может – что-то настоящее.