Глаза демоницы широко
распахнулись.
— Ты от меня не уйдешь… — прорычала
она.
Сирены уже выли практически за моей
спиной.
— Старайся не думать обо мне всё это
время, — усмехнулся я.
— Ах, ты!!!
Пламя в моей груди разгорелось
настолько, что я уже был готов вырвать сердце этой дерзкой
краснокожей сопле. Что она о себе возомнила?
Прямо рядом с нами раздался,
заглушающий даже ярость пламени, рев двигателя. Стена справа от
меня разлетелась вдребезги, превратившись в облако пыли и осколков
кирпича. Кирпичную кладку разнес в крошки влетевший внутрь на
полной скорости, красный, обшитый решетками, шестиколесный
броневик. Его приземистый силуэт ворвался в охваченный огнем склад,
освещая себе путь яркими фарами.
Пролетев мимо нас, он заложил вираж,
и развернулся хищной крокодильей мордой к нам, выхватывая нас
светом прожекторов.
Демоница цокнула языком. Сверкнула
напоследок глазами и с хлопком растворилась в снопе искр, как будто
её тут никогда и не было.
Из броневика высыпали люди в красных
комбинезонах и спецкуртках с черными броневставками. Их униформу
окаймляла белая лента, светящаяся даже в смоге пожара. Массивные
черные респираторы с багровыми визорами закрывали их лица.
Они направили на меня ручные пушки,
похожие на огромные бомбарды, зияющие провалами своих стволов. До
меня донесся, усиленный динамиками броневика, металлический
голос
— Первая бригада Огнеборцев
Имперской Службы Нейтрализации Бездны! Оставайтесь на своём месте
или мы применим силу для вашей ликвидации!
Когда я очнулся и открыл глаза, надо
мной был только белый потолок. Запах чистящих средств, спирта и
медикаментов, а также ритмичный писк причудливых приборов
безошибочно выдал мне моё местонахождение — я был в больничной
палате, одетый в бледно-синюю больничную робу.
Последним, что я помнил было
появление огнеборцев. Несмотря на то, что я не собирался сдаваться
на их милость, адреналин отступил и силы покинули меня раньше, чем
я успел что-либо предпринять.
И теперь я лежал и смотрел на шедевр
абстракционизма — желтые разводы от воды на побелке потолка.
Каждая мышца моего тела протестовала
даже против малейшего моего движения. Даже дышать было тяжело.
Чувствовал я себя так, будто пробежал марафон, потом оказался избит
тремя футбольными командами, а потом меня ещё заставили подниматься
на сороковой этаж здания, облачённым в полную экипировку
пожарного.