— А, ну, говори! Ты же понимаешь, что твой папаша сейчас сюда приедет, и я ему расскажу про дочь, решившую продать мне свою девственность. Или, может, он тебя и прислал? Как удобно, да? — схватив ладонью ее шею, еле сдерживаюсь, чтобы не сдавить пальцами посильнее и не придушить к чертям!
— Отпусти! — пищит она, а я ее приближаю к себе и дурею от нее. Шелк волос касается моих рук. Вдыхаю ее запах. Сжимаю челюсти от напряжения, которое создается между нами. Дерьмо. Просто дерьмо и все тут. Не могу выпутаться из дурмана.
— Ты же не хотела уходить, — шепчу ей в полураскрывшийся рот.
— А теперь хочу, — дергается она. Я убираю руку от ее шеи, спускаюсь ниже к узкой талии, к этой интригующей меня полоске теплой кожи. Касаюсь ее. Какая же бархатистая. Теплая. Манящая.
— Твой отец не сможет доказать, что я похитил тебя, — вдруг улыбаюсь я, замечая волнение в ее больших пронзительных фиалковых глазах. Как тогда, на приеме…
Я обманывал себя, что если разочек поцелую, или просто коснусь ее пухлых губок, то смогу оторваться и забыть Барби.
Знал же, что это лютейший обман.
И все равно коснулся, вдыхая ее вкусный запах. Вначале провел губами по ее губам. Ее помада размазалась, впитываясь в мою кожу. Если бы нас застукали, то убили бы без разбирательств. Меня — точно! Облизнулся. Нет, помада клубничная. Скорее всего ванилькой и цветочками источала аромат сама Айлин. Шикарная.
— Торен, — выдохнула она мое имя мне в рот. Я звериным чутьем распознал ее желание. Ее запах усиливался. Ах, вот оно что. Волк уловил ее секрет. И ему до жути нравилось. Заскулил от счастья, что Барби попалась мне в лапы.
— М? — не знал, о чем именно переспросил. Немного поразглядывал ее горящее от нахлынувших чувств лицо. Близко опаляя дыханием. Не выдержал. Это выше моей силы воли. Я настойчиво раскрыл ее губы своими и проник языком в ее влажный упоительный рот.
У меня зазвенело в ушах от ее вкуса. Возбуждение достигло своего предела. Я вжался ей в живот, жаждая большего. Задрал ее платье, подхватив под ягодицы, и приподнял так, чтобы мы соприкасались даже через мои брюки и наше белье.
— Ох, — простонала малышка, от моего легкого трения. Я снова накрыл ее губы, задохнувшись сам, и не позволив дышать ей. Она рвала пальцами мои волосы на затылке. И не будь я в пиджаке, Айлин исполосовала бы своими острыми коготками мне спину.