…и заранее устал на весь оставшийся день.
Тяжело, оказывается, быть нормальным человеком. Особенно когда
вокруг нет других нормальных людей. Но я уже начал к этому
привыкать.
А вот Гаврюшу совсем ничего не смущало. Он вилял хвостом, как
собака, но вот звуки издавал, как огромный черный чешуйчатый кот –
урчал и мурлыкал басом. А еще с превеликим удовольствием пожирал
все те угощения, которыми с ним делились.
Меня вот ничем не угощали. Обидно даже как-то.
Но имелись и хорошие новости: большинство адресатов нашлись
сами, просто встретившись нам по пути. А я что? Сразу «получите и
распишитесь», а потом тащите сами свое барахло домой и делайте с
ним все, что душе угодно.
Как итог, посылок осталось пять, и мы как раз добрались до дома
Галлы. Точнее правильно было бы сказать до ее норы. Жила
женщина-огр в огромной, заросшей густым мхом землянке без окон и
дверей. Впрочем, последнюю успешно заменял здоровенный валун,
разукрашенный какой-то мазней за гранью высокого, по меркам
двадцать первого века, искусства. Над порогом висели связанные
веревками косточки, и мне совершенно не хотелось знать, кому они
принадлежали.
Стучать по камню – идея заведомо глупая, поэтому я набрал в
грудь побольше воздуха и зычно крикнул:
– Посылка!
Никто не ответил. Точнее никто не ответил изнутри, а вот
снаружи, прямо за моей спиной, раздался саркастический смешок.
– Что смешного? – мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать
Люциана.
– Просто искренне поражаюсь тому, как ты изо дня в день
умудряешься сохранять скверное расположение духа, друг мой. – Бард
подошел ближе и положил мне руку на плечо.
– В этом есть и твоя заслуга, – дернув плечом, я небрежно
сбросил ладонь Люциана. – И с чего ты взял, что у меня плохое
настроение?
– Ты не пожелал адресату доброго дня, – важно заметил бард.
– Я и тебе не пожелал.
– И меня интересует причина.
– А меня интересует, почему ты до меня докопался?
– Как почему? – Люциан выглядел оскорбленным в лучших чувствах.
Его рука снова легла мне на плечо. – Потому что мы лучшие
друзья!
– Клешню убери, лучший друг, – мрачно произнес я, – иначе сломаю
тебе пару пальцев. Не сможешь на своей балалайке днями напролет
бренчать.
– Грубиян, – бард насупился, но руку все же убрал.
В этот миг с душераздирающим скрежетом валун откатился в сторону
и над нами с Люцианом нависла крепкая фигура женщины-огра. Она
окинула нас недобрым взглядом из-под сросшихся бровей, после чего
приветливо осклабилась. Помахав нам ручищей и забрав посылку, Галла
скрылась в своем обиталище. Валун тут же встал на место.