— Какая... посмела испортить этот ...овый портал?! У какого... хватило ума дрыгаться под заклятием, как кастрированный ежик?! Я же предупредил, чтоб все закрыли свои... и молчали в тряпочку!
Ага. Завелся-таки, голубчик.
Я умиротворенно закрыл глаза и тихонько вздохнул.
— Признавайтесь: кто это был?! — взвыл не своим голосом светлый. — Кто этот придурок, из-за которого нас едва не убило?!
Сведя щепоткой большие и указательные пальцы, одновременно с этим оттопырив в сторону средние (в том числе и на ногах), я постарался отрешиться от истеричных воплей, грубо нарушающих покой моего внутреннего мира. Снова глубоко вдохнул через нос, потом выдохнул ртом, а затем еще раз — вдох и снова вы-ыдох...
Кстати, очень действенная методика — мой первый учитель (да упокоится с миром его прах) когда-то изобрел этот замечательный способ для снятия напряжения и назвал его умным словом «мундитация».
Не знаю уж, что его на это подвигло (надеюсь, не результаты моих опытов над неживым?), но способ работал. И весьма неплохо, потому спустя всего несколько секунд мое душевное равновесие пришло в норму, а внутри снова воцарился блаженный покой, до которого почти не долетали громкие инсинуации мастера Лиуроя.
Главное тут — сосредоточиться, ощутить единение с природой, почувствовать всеобщую гармонию...
— Ты! — вдруг проревел светлый и, судя по быстро приближающемуся топоту, решительно направился в мою сторону. — Только у тебя хватило бы ума создать помехи! И только ты мог испортить заклятие, чтобы мы оказались демон знает где!
Ну, положим, не только я — Нич вон тоже не лыком шит. И вообще, нежить еще благополучно спит и не вылезет из своих нор вплоть до позднего вечера. Так что вы, господин светлый, не только невоздержанны на язык, но еще и склонны к преувеличению.
— Ты-ы-ы... — прошипел мне прямо в лицо разъяренный маг, чуть не наступив на новые сапоги. — А ну, отвечай! Твоя работа?!
Я сложил губы трубочкой и тихо выдохнул любимую «мундитру» учителя:
— Ом-м-м-м...
— Что?! — отшатнулся мастер Лиурой.
— Ом-м-м! — пропел я чуть громче, не открывая глаз и не размыкая сложенных щепоткой пальцев. — Ом-м-м-м-м!..
Мастер Лиурой, кажется, подавился. Я, правда, этого не видел, но, судя по звуку, у него что-то случилось с речевым аппаратом. И с дыхательным центром заодно, потому что, когда я наконец открыл глаза и безмятежно на него взглянул, лицо у светлого было угрожающе красным и перекосилось так, что я всерьез обеспокоился состоянием его здоровья.